Вскоре Бронислава родила сына, назвали Васильком. Семейство Комарницких облегчённо вздохнуло, наконец-то забрезжило, продолжится их род и фамилия, в чём совсем недавно существовали большие сомнения. Старший брат Станислава Степан, родившись болезненным, вырос коварным, желчным и завистливым. Особливо Стёпа ненавидел цыган. Цыган в местечке мало кто жаловал, но ненавидеть – это уж слишком. По-видимому, у Степана был некий порок, не позволяющий обзавестись женой, и виной тому он считал цыганское племя, в частности Сару, сестру кузнеца Ивана Кафтанатия. Сара, как и всё цыганьё женского рода, обличьем своим народ местечковый не восхищала, но была в её глазах бесовски притягательная сила, очаровавшая завистливого Степана. Пообещав болезному небо в диамантах-яхонтах, выманила у жадного влюблённого изрядную сумму денег и ушла с табором мадьярских ромал за холмы Бессарабии. Цыгане, что с ними связываться. Однако с тех самых пор возненавидел Степка вольное племя, а заодно и женскую половину человечества. Такова фортуна убогого.
Революция, плавно перейдя в Гражданскую войну, со временем докатилась даже в забытое Богом захолустное местечко. Каково бы ни была глухомань, а человеческая натура, густо замешанная на крови завистливого Каина, всюду одинакова. Пошёл брат на брата с топорами, вилами. Конфронтация, сказываясь даже в дружных доселе семьях, разделила общество на непримиримые группировки, враждующие по самому ничтожному поводу. Степан незамедлительно поверил в Симона Петлюру, присовокупив к цыганоненавистничеству антисемитизм. Линия логики сего умонастроения была четка и исчерпывающа. «Обманула меня Сарка, а любимое еврейское имя – Сара, значит все они такие… В газетах, ещё при царе писали, что жиды христианских младенцев жрут. И за это мы должны их любить?… Нет, Станислав, ты меня не убедишь, всех пришлых надо изгнать с нашей земли. И поляков тоже. Чем лучше кичливые поляки, осевшие на исконно украинских землях? Чем?… Опять же молдаване? Народ туповатый, и хотя на чужие земли не зарятся, но тоже не того… не наши люди. Про кацапов и говорить не стоит, далеко они, а о тех которые в старообрядческой деревне живут, ничего доброго сказать нельзя: длиннобородые, замкнутые, нелюдимые. Вот германцы… те, конечно, сила… и английцы тоже люди, но далеко живут, далеко. Пожалуй, народов, достойных внимания, больше нет, разве что турки, но турок, как известно, не козак… Революцию, чтоб замутить воду и прибрать чужое к своим рукам, жиды придумали. Тилько украиньськи козаки не таки дурни, как с виду, мы всем покажем, где раки зимуют. Наш батько, Симон Петлюра…»
Степан читал свои проповеди каждый вечер. Станислав, познававший мир сквозь прорези прицелов и кривую призму революции, брата не поддерживал, но и спорить не спорил. Горестно слушая, он искренне удивлялся столь явному перерождению представителя благородного рода кошевого атамана Серка. «Россию захлестнула эпидемия