Пролетали желторотые такси, проносились бизнесмены и красавицы с литровыми стаканами кофе и вечно включенными мобильниками. Я ныряла в здание университета, предварительно выключив телефон и добыв чашку кофе Starbucks.
Когда пафосный Нью-Йорк надоедал, я с легкостью оставляла его и уезжала на Брайтон-Бич, где время застыло в семидесятых. Там я предавалась ностальгии и подолгу бродила по улочкам, в витринах которых красовались российские консервы, бутылки кваса и сморщенная вобла. В книжном магазине «Санкт-Петербург» я закупала последние новинки русской литературы и музыки, чтобы потом, припрятав сокровища в рюкзачок, посидеть у набережной океана, подышать соленым воздухом под крики чаек, подумать о вечном и услышать чей-то окрик из многоэтажки: «Сема! Хватит шляться! Котлеты стынут!»
Прошло полгода, и я встретила моего будущего мужа Ави – студента бруклинской иешивы2, приехавшего из Мельбурна в США. Гуляя по ночному Нью-Йорку, Ави уговаривал меня переехать в Мельбурн, но я брыкалась. Мне казалось, что нас с Нью-Йорком ждало счастливое будущее: я заканчивала учебу, знала каждый уголок мегаполиса, завела друзей и уговорила родителей со временем перебраться в Новый Cвет…
По прошествии двух лет я поняла, как важна Австралия для моего мужа. Ави скучал по незнакомцу Мельбурну, рассказывал о его истории, природе, праздниках… и я сдалась. В очередной раз предстояло расставание со стабильностью и покоем. Я снова паковала чемоданы, распродавала свитое гнездо и баюкала маленького сына по пути в аэропорт жарким, летним днем в июне 2008-го. Нью-Йорк не лил слез, а задорно помахал мне на прощание рукой статуи Свободы и улыбнулся своей белоснежной вежливой улыбкой.
А в Мельбурне была зима. Тусклые листья свисали с тонких деревьев. Я куталась в бесформенный свитер и никак не могла согреться. Я сидела дома без работы, отказывалась видеть красоту зеленого континента и предавалась воспоминаниям об ушедших возможностях.
Но весной город преобразился до неузнаваемости. Кругом распускались экзотические цветы, улицы наполнялись душистым ароматом эвкалипта, пляж радовал аквамариновым блеском. И тогда Мельбурн устроил мне сюрприз. Я забежала в трамвай, когда моим глазам неожиданно открылась новая сторона Мельбурна…
Я обнаружила красоту мохнатых пальм, окаймлявших океанское побережье. Я заметила молодых студентов, весело спешащих навстречу знаниям в стены университета. Я залюбовалась фонтанами Национальной галереи, городским вокзалом и Federation Square.3
Во мне что-то повернулось: мне показалось, что я нашла себя после стольких лет скитаний по городам и весям. С тех пор я частенько встречаюсь с Мельбурном. Мы гуляем в парках и библиотеках. Мы собираемся на берегу океана. Нам есть о чем поговорить друг с другом, и мне кажется, что у нас это всерьез и надолго.
В ожидании знаков
Иерусалимская