– Не мухлевал, говоришь? А что девятка скажет? – недобро осклабившись и голодно обнажив двоящийся левый резец на нижней челюсти, администратор повернулся к появившемуся типу в кожаной куртке.
– Сам видел, отец родной. Трижды манжеты одергивал. У него еще напарник, кажется, был. Банкомет карты свои слишком высоко поднимал, а тот сзади за дверью сидел и знаки подавал.
– Кто? Где он? – завизжал администратор, напрягая мягкие пластилиновые мышцы.
– Да вот тут сидел. Нету сейчас. Дохлый такой, в сером пиджаке. Вздрогнула фраерская душа – свинтил.
– Этот, что ли? – другой бодигард с «умным» взглядом на утомительно-дурном лице кирпичного цвета показал обкусанным ногтем с заусенцами на командируемого. Во рту у него была жвачка. Жевал он ее не челюстями, а перемалывал всей головой. Тряслась даже лобная кость. Еще не законченный олигофрен, но что-то очень близкое. Говорить ему было трудно, поскольку он привык изъясняться, сплевывая сквозь зубные щербины. Тело же его напоминало огромный воздушный шар, наполненный гелием.
– Точно – он, – мотнул головой тип с кожаной спиной, согласившись с кирпичнорожим, в голове которого копошились личинки каких-то беспорядочных мыслей.
Несколько пар крепких рук тут же вцепились в до смерти перепуганного Флёра.
– Ну-ка, хмырь, пошли, – прозвенел голосом администратор, подав знак охранникам, которые тотчас поволокли командируемого к выходу.
– Постойте! – раздался голос Амадея Папильота.
– Что тебе, минорный? – недовольно отозвался администратор.
– Оставьте его в покое. Он никуда не пойдет, – указал на шарманку Амадей. – У него командировка.
– Тут я решаю, пойдет он или нет, – отрезал администратор.
– Ошибаешься, – тихо ответил Папильот. – В нем уже есть будущее, и в зале Альбинос.
– Где?! Где?! Дави его! – загорланил администратор, озабоченно завертев головой в разные стороны и опрометчиво опустив малыша на пол, который тотчас скрылся в глубине зала, напоследок скорчив администратору злобную рожицу и негодующе дернув абрикосовым писюном-пупочкой на берете.
– Вон, около сцены прошмыгнул. – Амадей Папильот показал на шарманку, в которой жирующе-тусующиеся господа горохом посыпались со своих мест. Они принялись метать стулья, пытаясь наступить на маленькое белое тельце, быстро уворачивающееся от беспокойных ног, и вдруг в какой-то момент все фигурки в шарманке застыли, и только одна – с изумрудным галстуком – медленно пошла к выходу.
Администратор подскочил к Амадею и со всего размаху ударил по ящичку. Шарманка вдребезги разлетелась.
– И что теперь, душа-шелуша? – вяло отозвался Амадей и, словно предчувствуя неладное, заблаговременно снял пенсне. –