Как никто другой, Крючков умел держать удары. Мне хотя бы четверть такого умения! В РПК авторитет Крючкова был настолько высок, что даже оппоненты относились к нему с уважением. Но после объединения с РКРП ему приходилось выслушивать много грубостей и несправедливых выпадов и обвинений в свой адрес. В-основном, их говорили люди, утратившие былое первенство или думающие, что с его помощью они могут получить рычаги управления партийной организации и свести счеты со своими противниками.
Никому и в голову не пришло, что Крючков – человек другого склада, никогда не было вокруг него подковерной возни, интриг, сплетен. Он всегда решительно пресекал любую некорректность, любой неуважительный тон кого бы то ни было. Опираясь на своих сторонников, как в РПК, так и в РКРП, он решительно боролся с теми, кто вносил раздор в партийные ряды. Многие товарищи из РКРП считают, что с его приходом обстановка в Московской партийной организации резко улучшилась. До сих пор московская партийная организация живет по его заветам, решительно отвергая тех, кто вместо дела занимается болтовней, интригами, клеветой.
Нередко Анатолий Викторович сверял свои позиции с позицией товарищей путем доверительных бесед по целому кругу вопросов. Одна из бесед после публикации в газете «Мысль» статьи Крючкова «Роскомсовет тут не причем», где речь шла о позиции РПК по ряду вопросов, изложенных на совещании партий и «Роскомсоюза», посвященном 80-летию Великого Октября.
Более длительная беседа произошла накануне объединения с РКРП. Сопоставляя обе программы и задавая мне вопросы, Крючков отмечал имеющиеся расхождения, интересуясь моим мнением. Меня волновало, как совместятся мои взгляды с пребыванием в РКРП. На что он мне ответил: «Зацикливаться на болевых моментах нашего прошлого не стоит. Нужно дружно работать для решения нынешних и будущих задач, тогда дело пойдет. Так было при Ленине, так должно быть и сегодня».
С марта и до середины июня 2003 года велся капитальный ремонт помещения для штаба нашей партии. Требовались квалифицированные каменщики и штукатуры. Л. Суворов сосватал меня штукатуром. Но я сомневался, что справлюсь с этой работой, так как работал каменщиком, а не штукатуром, и, то слишком давно. Кроме того, температура в подвале поднималась лишь не намного выше нулевой отметки, а должна быть