Прагматичная Екатерина II, не допускавшая великого князя Павла Петровича до управления страной, не могла не задумываться о будущем. Тем более что на стороне великого князя Павла было много «сочувствующих». После совершеннолетия положение Павла Петровича стало походить на гамлетовское. Один исторический анекдот гласит, что во время пребывания Павла Петровича в Вене предложено было в придворном театре в его присутствии сыграть «Гамлета». Однако актер, игравший главную роль, отказался, мотивируя это тем, что в таком случае в театре окажутся два Гамлета. Интересно также и то, что в течение всего правления Екатерины II этот спектакль был запрещен к постановке на русской сцене. Сам Павел, вероятно, хорошо знал об этом сравнении и поощрял его.
В Брюсселе в достаточно широком кругу Павел рассказывал о видении ему в Петербурге Петра I, обратившегося к нему со словами «Бедный Павел! Бедный князь!». И далее по тексту Шекспира, только с другими именами. Некоторые мемуаристы и исследователи видели в этом рассказе подтверждение начинающейся душевной болезни великого князя. Однако, учитывая, что все это было рассказано во время путешествия Павла Петровича по Европе, очевидна попытка великого князя создать вокруг себя «ореол мученика», а также несколько с иной позиции представить разумное правление «Северной Минервы».
Нет смысла отрицать (как и подробно останавливаться на этом сюжете), что особенности воспитания, положения при матери-императрице и томительное ожидание трона сделали Павла Петровича подозрительным, вспыльчивым, неуравновешенным человеком. Однако, несмотря на громадное влияние личности монарха на проводимую им политику, определять ее особенности только с помощью этого критерия невозможно. Естественно, большой отпечаток на формирование павловского режима наложили исторические реалии того времени.
Императрица Екатерина II прекрасно понимала особенности своего положения и положения собственного сына. Еще в начале царствования императрица сделала набросок Указа о престолонаследии. В этом небольшом отрывке Екатерина II указывает: «1) Называть сей закон императорской статьей Екатерины Второй; 2) Императорский престол не может быть порожен; 3) По смерти моей, сын мой наследует; 4) По сыне моем, если старшему сыну его двадцать один год миновало, то сей старший сын наследует, если же он менее двадцати лет с годом, то короновать мать его, пока царствует во всю жизнь ея, ибо от малолетства самодержца империи было бы опасно; 5) Если б мужское колено пресеклось, то старшая дочь…»[34] По сути этот указ – оправдание захвата власти, гарантом которой был великий князь. Поэтому дальше