А вот – в удобном месте, на пригорке, расположилась диковинная компания, состоящая из горбатого мужика с длинными, свисающими до самой земли ручищами, старухи, сухой и прямой, как палка, и совсем юной девушки. Все трое – и мужик, и старуха, и девушка – выделялись необычайной смуглостью, были одеты в ярчайшие разноцветные лохмотья, а те части их тел, что эти лохмотья не скрывали, пестрели причудливой татуировкой, даже кисти рук, даже пальцы и лица; кроме того, в ушах, носах и губах странных этих людей поблескивали многочисленные металлические кольца, поблескивали и при малейшем движении слышно звенели. Окружающие поглядывали на троицу, взобравшуюся на пригорок, с интересом и некоторой опаской, будто чего-то от них ждали этакого…
– Гацане! – говорили в толпе. – Чумазые, гляди-ка!.. Явились, не запылились.
– Как без них-то!..
– Сейчас представлять будут…
И «этакое» не преминуло произойти.
Горбатый, дождавшись, пока вокруг пригорка соберется достаточно народу, вынул изо рта кривую трубку, причмокнул окольцованными губами, неспешно спрятал трубку куда-то в свои разноцветные лохмотья, поднял длинные руки к небу, несколько раз звучно хлопнул в ладоши и громко произнес:
– Добрые жители славного Арвендейла! Желательно мне потешить ваши глаза невиданным, ваши уши неслыханным! – Горбатый выговаривал слова гортанно и резко, вместе с тем в голосе его постоянно проскальзывали режуще визгливые нотки; кажется, язык, на котором он изъяснялся, не был ему родным. – Знаете же, что мой народ только для того послан в этот мир, что – на потеху людям!
– Ага, – отозвались из толпы, – а еще чтобы его, народа-то, карманы чистить да головы дурить…
– Дозволяете мне потешить вас?
– Валяй! – легкомысленно крикнул кто-то.
– Сдурел, что ли? – тут же попытались урезонить легкомысленного. – А то забыл, как говорят: если рядом гацан – держись за карман!
– А кто у гацана украдет, трех дней не проживет!
Однако у легкомысленного обнаружилось множество сторонников:
– Да пусть покривляются! Что такого случится-то?
– А ежели вдруг чего и выкинут не того, так мы им…
– Их трое всего, а нас вона сколько!..
– Кости переломаем!
– Слышал, рожа твоя неумытая?
– Гляди у нас, на вилы подымем!.. И тебя, и баб твоих!.. Козел чумазый…
Никак не отреагировав на последний выпад (как, впрочем, и на предыдущие), горбун проговорил с поклоном:
– Ну, коли дозволяете потешить вас, добрые жители славного Арвендейла, так тому и быть… – затем вытянул правую руку перед собой, щелкнул пальцами, в которых с легким хлопком тут же материализовался большой бубен. В толпе охнули и притихли. Под звенящий аккомпанемент этого бубна горбун вместе со старухой медленно начал сходить вниз. На пригорке осталась одна девушка.
Все-таки, несмотря на