Под большевистским игом. В изгнании. Воспоминания. 1917–1922. Виктор Минут

это время советское правительство предусмотрительно приняло две меры: во-первых, обязало всех под страхом немедленного расстрела сдать все оружие и боеприпасы{112}, во-вторых, разместило в волостях отряды Красной гвардии, составленные из городских рабочих, не имеющих ничего общего с местным населением. Страх перед суровой и решительной властью был настолько велик, что те самые солдаты, которые, унося с собой с фронта винтовки и ручные гранаты, а иногда и пулеметы, говорили, что им теперь не страшно никакое начальство, как послушные овечки немедленно сдали все, что у них было, откапывая даже из таких тайников, в которых никому и в голову не пришло бы искать. Сдача оружия и присутствие отрядов Красной гвардии, обеспечивало советскому правительству беспрекословное повиновение населения и возможность, следовательно, проведения своих мероприятий, и таковые последовали одно за другим.

      Пошли наборы на сформирование Красной армии. Сначала это коснулось лишь очередных младших возрастов, еще не призывавшихся во время войны, затем начали призывать и запасных.

      В это же время, то есть с осени 1918 года, было установлено обязательное военное обучение двух подготовительных возрастов (18 и 19 лет). Учебные сборы начались во второй половине сентября и продолжались 48 дней. Инструкторами были бывшие унтер-офицеры.

      В нашей волости сборные пункты для учебных занятий были в трех местах. В каждом собиралось человек 30–50 обучающихся. Винтовки были самые разнообразные, всяких систем, привезенные с разных фронтов и из запасных частей тыла. Для всех обучаемых винтовок не хватало; было не более как на четвертую часть. Обучение было чисто унтер-офицерское, то есть только повороты, вздваивание рядов, шагистика и ружейные приемы; рассыпной строй был пародией на этот отдел подготовки солдата, стрельбу наблюдать не приходилось.

      В общем, программа обучения была почти такая же, как у ратников государственного ополчения. Общее руководство этими занятиями лежало на военном комиссаре и военном руководителе волости. Комиссаром был землемер низшего училища, человек, не имевший раньше никакого отношения к военному делу; военным руководителем был прапорщик, произведенный на войне из нижних чинов, после прохождение 4-месячного курса в школе прапорщиков.

      Привлечение крестьянской молодежи к этим занятиям не вызвало особого неудовольствия, напротив, я даже скажу, что эти 18–19-летние юноши занимались довольно охотно. Время было выбрано довольно свободное от сельских работ, ходить на сборные пункты было недалеко, погода в прошлую осень была очень благоприятная.

      Но вслед за этими сборами были назначены сборы для всех мужчин от 20 до 50 лет, не проходивших военную службу. Эта мера была встречена с большим неудовольствием. Коснулась она всех, не исключая и духовных лиц, и освобождались от этого обучения только по болезненному состоянию. Несмотря на то, что этими занятиями большинство тяготилось, случаев самовольного уклонения от них, по крайней мере