Надежда на улучшение погоды к предстоящему нам в эту ночь поводу не оправдалась: мелкий упорный дождь заставил нас съежиться, как только мы вышли из теплой избы на улицу. Глубокая темнота ночи сейчас же приняла нас в свои холодные объятия. Темной сплошной массой чуть вырисовывается из густого мрака запряженная батарея, понуро стоящие мокрые лошади, прижавшиеся к орудиям и зарядным ящикам люди.
– Садись!..
Зашевелилась батарея. Громадная тень заколыхалась и постепенно начала вытягиваться по грязному мокрому проселку длинной темной полосой. Уныло плетутся еще не отдохнувшие лошади, ноги людей хлюпают в вязкой грязи. Батарея опять постепенно растягивается. Время от времени останавливаю первое орудие, чтобы дать возможность подойти остальным. На рассвете подходим к назначенному в маршруте пункту, и предвкушение отдыха и возможности отогреться и обсушиться поднимает общее настроение. Лошади тоже чувствуют конец перехода и сами прибавляют шаг.
Деревня, в которую мы входим, совершенно пуста, то есть совершенно свободна от военного постоя, и дивизион располагается на широких квартирах, но ненадолго: постепенно наша деревня забивается войсками до отказа, главным образом пехотой.
Группа донских казаков, забрызганных грязью, измокших и промерзших, явилась ко мне просить разрешения переночевать где-нибудь с людьми батареи. Мне стало их жаль, и я приказал своим разведчикам принять их и накормить.
Разведчики поместились в сенном сарае и, боясь, чтобы они вместе с казаками, освещая свое помещение, не подожгли сарая, я направился к ним. Мое опасение оказалось напрасным: вся команда, зарывшись в сено, сидела в полной темноте.
– Темно у вас, ребята, но ничего не поделаешь. Курить здесь в сарае тоже нельзя.
– Так точно, ваше высокоблагородие, да нам света и не надо: оно так, в темноте, больше подходит.
– Почему же больше подходит?
– Да сказки сказываем друг другу страшные.
Вот чудаки! Как дети маленькие, чтобы страшнее было, создают даже обстановку, а настоящего страха, действительного, часто не будут совсем ощущать.
– Командир 3-го Кавказского корпуса генерал Ирманов просит командира дивизиона к себе.
Эту новость привез нам офицер, присланный из штаба этого корпуса. Мы с понятным нетерпением ждем возвращения уехавшего командующего дивизионом. Наконец он возвращается.
– Ну, господа, поздравляю: мы вошли в состав 3-го Кавказского корпуса, который получил особую ответственную боевую задачу, но какую, генерал Ирманов мне не сказал. Он спросил только, хороши ли наши батареи? Я, конечно, ответил, что надеюсь, не будут хуже других, хотя мы в боях еще не участвовали. Завтра утром выступаем вместо