После отхода наших войск из Кореи и от р. Ялу капитан Кузьмин с назначенными в его распоряжение офицерами корейской службы был командирован в штаб Приамурского военного округа для организации разведки в Северной Корее.
Тайная разведка в южном авангарде, как указано выше, была возложена в начале марта 1904 г. на генерал-майора Кондратовича по той причине, что он, как служивший раньше в Маньчжурии, имел знакомства между китайцами и местными миссионерами.
Районом его наблюдения было назначено побережье Ляодунского залива от устья р. Сяолинхе до мыса Хемотен. Что касается организации и ведения тайной разведки при разведывательном отделении штаба Маньчжурской армии, то она была возложена (в апреле 1904 г.) на капитана 12-го B.C. стрелкового полка Нечволодова. Этот обер-офицер был довольно продолжительное время помощником нашего бывшего военного агента в Китае генерал-майора Вогака и служил долго на Дальнем Востоке.
Капитану Нечволодову была дана особая инструкция.
Тайная разведка посредством китайцев в начале кампании шла неуспешно, преимущественно по следующим причинам:
1. Не было подготовленных заранее сведущих агентов.
2. Агенты из китайцев были исключительно временны и вовсе не заинтересованы в своем деле, да вдобавок их было весьма мало.
3. Вследствие постоянства успеха, сопровождавшего японское оружие, агенты-китайцы боялись предлагать нам свои услуги, тем более что японцы расправлялись с беспощадной жестокостью со всеми китайцами и их родственниками, которых подозревали в сношениях с русскими.
Доказательством этому может послужить прилагаемый рапорт Генерального штаба подполковника Панова «О разведке при помощи китайских разведчиков».
В этом рапорте подполковник Панов подробно разбирает причины неуспешного ведения разведки посредством китайцев и предлагает прибегать к применяемому японцами средству – захвату заложников.
На более прочных основаниях был поставлен этот вид разведки в июле месяце, когда она была возложена вместо одного на двух офицеров, а именно на штабс-капитанов 18-го B.C. стрелкового полка Афанасьева и 20-го B.C. стрелкового полка Россога, причем районы наблюдения были разделены между ними: штабс-капитан Афанасьев наблюдал преимущественно за центром и левым флангом противника (армиями Оку и Нодзу), а штабс-капитан Россов – за правым (армией Куроки).
Успешному ведению разведки способствовало нахождение при штабе лектора Восточного Института ученого китайца Ци[8], через посредство которого штабс-капитан Афанасьев имел возможность добывать надежных агентов-китайцев (старались преимущественно привлекать бывших офицеров китайской службы) и облегчался разбор китайских донесений.
Для ускорения получения сведений от посылаемых китайцев и для освещения района, имевшего в данное время особое значение, названные офицеры