Родя молча вышел и уже в машине остановил сам себя: Бывалый, и куда ты собрался? В уютное гнездышко на втором этаже собственного коттеджа? Или на первом в теплую постель любвеобильной Вари? А в это время твой сын и его мать, девчонка, которая тебе нравилась, мучаются в грязной общаге, у Настены от столовского питания, пожалуй, и молока нет. Ребенок плачет. Его ребенок. Что делать? Подумал: мать бы узнала – за уши отодрала. Уехать и все забыть, в магазине этом не появляться, никто и не напомнит. Настена сама не придет, да и не знает, куда. Да, в такой ситуации он еще не был. Никогда еще что-то внутри не мучило его, он и не знал, что это совесть. Забыть, не связывать себя женой и ребенком, дать ей денег, купить квартиру. Пройдет время, ребенок подрастет, Настена девушка видная, все равно найдет себе мужика, а сына…, его сына будут звать выблядком, как и его когдато. Нет, этого не будет. А что делать-то? Немедленно ехать к Настене. Немедленно. Набрать продуктов… Нет, это банально. Цветы? Ей только этого сейчас не хватает. Просто поехать, поговорить. Ведь не чужие теперь.
По обшарпанным ступенькам общежития поднялся на второй этаж, остановил девчонку с сигаретой:
– В какой комнате женщина с ребенком?
– Настя? В двадцать пятой.
Постучал, кто-то подошел и медленно открыл дверь. Настена. Она качнулась, ухватилась за косяк:
– Проходи, он спит.
Родя прошел, сел на табуретку. В комнате порядок, на веревке постиранные пеленки, в углу коляска простенькая, не новая, детская ванночка. На столе пакеты с детским питанием. Половина булки белого хлеба.
– Настя, я только сегодня узнал, – хотел сказать в свое оправдание, а оказалось – подставился.
– Память у тебя прохудилась, Родион, ты еще полгода назад знал, да не хотел знать. Я просила девчонок в магазине не говорить тебе ничего. Я уже собралась, мама приезжала, отец смирился, говорит, вырастим и воспитаем, не хуже других. Вот, завтра приедут, легковушку наймут.
Родя молчал. Может, судьба дает ему шанс избавиться от этой проблемы? Или наоборот, дает возможность проявить себя мужчиной и отцом. Где же выход?
– Настена, а если я тебя с ребенком к себе заберу? Поедешь?
Ждал, что обрадуется, согласится, засуетится, а он заставит взять только сына, а все старье – выбросить. А получилось:
– Нет, конечно, не поеду. После такого позора. Да, врачи отказались, сказали, что поздно и опасно, мне куда деваться? Работала до последнего дня, думала, вдруг заглянешь, увидишь, что едва ношу твоего богатыря. Нет, не зашел, не нужны. Ничего, теперь, слава Богу, все на своих местах.
Родион встал:
– Забери ребенка, это пусть остается, сейчас же заедем в «Малютку», все новое купим.
– Родя, ты не понял. Завтра приедут родители мои, и мы с сыном едем домой. – Она едва успевала