Ситуация в Бейруте сильно накалилась. Все говорят о надвигающейся войне.
Не волнуйся, я надеюсь, что всё будет так, как мы запланировали. Только с числами не совсем уверен. Не могу часто выходить на связь-это небезопасно.
Об одном должен тебе сказать: иногда твои способности предвидеть ситуацию меня немного пугают. В прошлом письме ты писала, что ничто не помешает нашей встрече.
Так вот, я рад, что из всех перечисленных тобой возможных причин случилась самая безопасная: Папа римский приезжает в Бейрут, прямо в день моего планируемого вылета. Не знаю, что из этого выйдет. И как это у тебя получается? Это ты мне как-нибудь потом объяснишь.
Главное, не волнуйся. Я постараюсь как можно скорее сообщить тебе новости и день нашей встречи. Целую тысячи раз.
Твой Али
Не письмо
На верхушке высокого дерева сидит огромная чёрная птица. Чистит блестящие перья мощным клювом и внимательно оглядывается вокруг.
Дерево качается под порывами ветра, широко разбрасывая руки-ветви. Кажется, что ещё немного и хитрец-ветер сорвёт птицу с дерева, как высохшую ягоду, схватит её воздушными лапами и понесёт в неизвестном направлении. Но нет, так шалопутный бродяга может поступить только со слабыми листьями, навсегда покидающими отчий дом.
Сидит мудрый крылатый страж, задумчиво созерцая и безмолвно радуясь упавшим на плечи земли сумеркам, сливаясь с ними в привычную сонную песню тьмы.
У войны миллионы страдающих лиц, у ночи тысячи тайн, у обмана тихие неслышные шаги, крадущиеся к самому сердцу.
У любой войны пустые глазницы смерти и горя, она-чужая игра слабых, желающих казаться сильными.
Пернатый воин не помнит время и место битвы и навсегда забыл своё прежнее тело, но каждый вечер он прилетает сюда, на самую верхушку высокого дерева, чтобы что-то вспомнить или о чём-то забыть.
Тревожно стучит его птичье сердце, предвещая беду, нервно карябают сильные когти тела упругих веток.
Взволнованно шепчутся листья и даже ветер удивляется потоку мыслей, будоражащих покой надвигающейся ночи.
Выпрыгнула на небо полная луна и просыпались ярким бисером звёзды.
Резкий гортанный вопль разбудил тишину и, умножаясь на тысячи оттенков звонкого эха, нарушил равновесие таинственной гармонии.
Густое карканье повторилось несколько раз. Вмиг расправились крылья-опахала.
Ворон, возмущённый всеобщим непониманием, продолжал протестовать во весь голос. Сопротивление бесполезно. Он знает. Он помнит. Он предупредит.
Но никто не услышит истошного крика, никто не поймёт его смысла и значения.
Беспощадно хлещут по воздуху чёрные веера лёгких перьев, унося в пропасть пустоты своего мудрого хозяина.
Глава 10
Перевёрнутый мир
Письмо 28
Я так и знала, что Римский Папа