Но как-то, много-много дней назад, Айрин наткнулась в лесу на свежевырытую яму: поток, сорвавшийся с горы после дождя, обнаружил прятавшуюся там полость.
…Почва ушла у нее из-под ног. Айрин едва успела отскочить, когда небольшой пласт дерна подался под ее тяжестью и провалился. Вход в нору расширился, и оказалось, что это и не нора вовсе, а какой-то коридор с гладкими стенами.
Она поборола желание убежать без оглядки и остановилась, заинтригованная и немного испуганная, наклонилась, вглядываясь в темноту туннеля.
Там было темно, пусто и гулко. Эхо дыхания возвращалось со странным позванивающим призвуком. А потом совсем рядом вдруг что-то громко хрустнуло.
Волна страха поглотила девушку; она отшатнулась и с размаху налетела на Юра, который неизвестно как оказался за ее спиной. Не успев за краткий миг столкновения его узнать, она взвизгнула, рванулась в другую сторону – и упала в яму туннеля, и только в падении поняла, что это был всего-навсего Юр.
Об этих мгновениях она предпочитала не вспоминать, но, когда случайно мысленно возвращалась к этому эпизоду своей жизни, ей становилось неловко за себя – и одновременно давешний мороз пробегал по коже. Тогда она глубоко вздыхала, решительно отмахивалась от всех кошмаров движением руки и забывала все – до следующего раза.
…Кувыркнувшись, она оказалась на дне, лицом к лицу с темным зевом туннеля. Пахнущая сыростью и плесенью темнота дохнула на нее многократно усиленным эхом ее страха, но рядом тут же оказался Юр, схватил ее за руки и забормотал что-то невнятное, но успокаивающее, и Айрин нашла в себе силы трезво взглянуть на происходящее. Она моргнула, стерла с глаз темную пелену страха, увидела Юра и услышала, что он бормочет:
– Прости, Ри, я не хотел… Прости…
Оттого, что он назвал ее уменьшительным именем, и оттого, что он испугался за нее, – а он сильно испугался, его глаза распахнулись на пол-лица, еще шире, чем у самой Айрин, – девушка не стала его ругать. Чтобы скрыть замешательство, она рассмеялась, и он тоже неловко улыбнулся в ответ.
– Черт побери, – сказала Айрин. – Я думала – медведь. Предупреждать надо…
– Я не думал…
– Мог бы и подумать. Видел же, что я нашла…
– А что это?
– Спросил тоже… – больше себе, чем ему, ответила девушка. – Я только что нашла это…
Она осмотрелась.
Стены вели в темноту, пахло мокрой ржавчиной, плесенью и опасностью. Айрин провела пальцем по стене, стирая многолетнюю грязь. Стена оказалась гладкой, и на ней обнаружился рисунок – плавные, струящиеся, подобно водному потоку, линии. Свет узкой полосой падал на это место, и под клубящимися в нем пылинками неуверенно просматривались оливково-серые тона фона и более темные, цвета моря в бурю, полосы; все вместе образовывало