Встает с колен.
Шепчет – спасибо, спасибо.
Оборачивается к притихшей армии, срывается на крик, орет во всю глотку:
– А-а-а-атсупаа-а-а-ать!
Скрипят колесницы, стучат копыта, гулко ударяют ногами-тумбами в землю боевые слоны, перешептываются люди.
Пыль над дорогой.
Небо здесь кажется желтым.
– Мой повелитель! Почему вы…
– Что такое?
– Почему вы…
– …ты что, не видел, это кто был?
– Но…
– Куда смотрели-то вообще?
– А…
– Та… это был Та…
…Та – он.
Та – она.
Та – оно (о вещи)
Та – он, она (о звере)
Та – Он (о Боге)
Первого юлмарса
Август пропал.
Когда пропал?
Да вот, первого юлмарса.
Вот так просыпаюсь, смотрю на календарь, первое юлмарса, всё при всём – а августа нет.
Люди в городке даже значения не придали – ну нет августа, и не надо, плакать теперь, что ли. Я еще ждал переполоха, сенсаций в газете, паники ждал, на всякий случай даже проверил кладовку, надолго ли еды хватит – а ничего не случилось.
Ни-че-го.
Ну, где-то десятого юлмарса проскользнула заметка в газете, что, дескать, август приятнее был, и жаркий, и знойный, и ветра так не дули – и всё.
– А почему юлмарс пришел, не знаете?
Это я спросил у продавца в кофейной лавке, он-то всегда всё знает.
Да задолбал этот юлмарс, раньше вот таких ветров не было…
– Так почему он пришел-то? Август же должен быть! Август!
– Ну что ж вы хотите, куда вы против природы-то, у природы свои правила…
– Да вы хоть понимаете, что это против всякой природы?
– Что поделать, свои правила у природы… вот раньше-то август жаркий, знойный был, а сейчас ветрище какой… то тишь да гладь, а то ветер…
Так я ничего от продавца и не добился, только и слышал от него, что в августе раньше хорошо было, а теперь вот оно как…
И маленький городок продолжал жить – как будто ничего не произошло.
– А куда смотрит детектив?
Это сказали в конторе.
Нет-нет, это было потом, уже потом, а до этого я пришел в детективное агентство на соседней улице. Да, вот такое было необычное агентство – оно располагалось на улице, а не в доме.
– Слушаю вас, – спросил секретарь за стойкой.
Нет, не спросил, а сказал.
– Пропал август – выпалил я.
Я ждал, что на меня посмотрят, как на психа, что меня выставят вон – но секретарь только понимающе кивнул. Вернее, это был не секретарь, а секретер – на резных ножках и с выдвижными ящиками.
– У меня… украли август.
– Молодой человек, это что, ваш личный август?
– Н-нет, – я на минуту задумался, а вдруг август и правда был мой, и все остальные пользовались им только из моей милости.
– Так чего же вы волнуетесь?
– Да потому что больше никто