– Кто вы? – спросил Роман, – Вы русский?
– Да… Помогите… Бога ради… – прохрипел мужчина.
– Вы пьяны?
– Нет, я ранен… Он меня ножом… Ограбил… Мне доктора нужно…
Роман подошел поближе и зажег еще одну спичку. Перед ним был господин лет пятидесяти, весьма приличного вида. Он неловко сидел, опершись на одну руку, а другой зажимал рану на левом боку. Одежда его пропиталась кровью, и небольшая лужица уже образовалась на земле подле него. Лицо мужчины показалось Роману знакомым, возможно он видел его на пароходе в первом классе.
– Вы с парохода? – спросил юноша.
– Да… Пароход “Петербург”… Помогите, умоляю…
Роман присел возле мужчины и отодвинул его руку, чтобы взглянуть на рану. Рана выглядела, как ножевая, но при скудном свете невозможно было определить насколько глубоким был удар.
– Обопритесь на меня, я отведу Вас на корабль.
С помощью Романа мужчине удалось встать, он тяжело навалился на плечо юноши, то и дело бормоча “спасите, умоляю”, и тот повел его на корабль, позабыв про пакеты с продуктами. На корабле с помощью матросов раненный господин был доставлен в свою каюту, как и предполагал Роман, в первом классе. Корабельный доктор отсутствовал, и никто не знал, куда за ним можно послать. Наконец, появился второй помощник, изрядно подшофе, и отдал распоряжения матросам. Тем временем Роман сбегал в свою каюту за докторским саквояжем, в котором, среди прочего, оказался набор кетгутовых нитей, игл для наложения швов, а также дезинфицирующие и перевязочные средства. Теперь он имел возможность промыть и более тщательно осмотреть раны. На теле пострадавшего было несколько длинных разрезов, но, к счастью, ни один из них не был достаточно глубоким. Внутренние органы, судя по всему, затронуты не были. Юноша показал недюжинное мастерство в наложении швов и уже собирался перевязать рану, как вдруг дверь в каюту отворилась и на пороге в сопровождении матроса возник ни кто иной, как писатель А.П. Чехов, который, как известно, был еще и доктором. В руке он держал саквояж, очень похожий на тот, который принес Роман. Возникла неловкая пауза, во время которой юноша и писатель удивленно смотрели друг на друга. В конце концов Чехов произнес:
– Молодой человек, Вы позволите мне осмотреть рану?
– Прошу Вас, разумеется, Вы же доктор, – ответил Роман, стараясь говорить вежливо, но в его голосе проскальзывала едва заметная ирония.
В этот момент в каюту ввалился второй помощник и молча встал у кровати, ожидая вердикта “настоящего” доктора. Чехов снял пиджак, аккуратно повесил его на стул, внимательно осмотрел порезы, потыкал пальцем в один из швов, после чего достал из своего саквояжа бутылек с йодной настойкой и с помощью большого ватного