Разбитый самолет напоминал птицу с выломанными крыльями. Тело лётчика еще лежало под полотном на летном поле.
– Когда это случилось? – спросил Кох кого-то подошедшего к нему.
– Около часу назад. Ты кто такой? Как ты здесь оказался? Документы.
Кох растерянно пошарил по карманам – пусто, вспомнил, что с Аландом в машине любовался своим аттестатом, глянул в бардачок, папка с его документами здесь.
– Отличник! Папочка машину дал покататься?
– Я хочу летать.
– Отличники идут штаны протирать в университеты, и ты иди.
– Мне нужен начальник аэродрома.
– Начальник ему нужен. Кто тебя сюда пропустил? Почему ты на машине Аланда?
– Я учусь у него, почему пропустили – не знаю, меня никто не останавливал.
– Генерал где?
– Какой генерал?
– Аланд, о нем говорим. Он тебе задаст, если ты его машину без спросу взял, он таких шуток не любит, – стращал Коха лётчик.
Это было странно – все, что он говорил. Почему Аланд генерал? Откуда этот человек знает Аланда? Почему машину Аланда пропустили без вопросов на закрытую территорию?
– Мне нужен начальник аэродрома.
– Ты не понимаешь, что не до тебя?! – вдруг нервно возвысил голос летчик.
– Понимаю.
– Человек разбился! Хороший человек!
Кох странно взглянул на летчика.
– Он не был виноват, он не поймал ветер у земли, – заговорил Кох.
– Тебе-то откуда это знать? Что ты в этом понимаешь?!
– Знаю, я видел.
– Ты даже не знал, когда это произошло.
– Я потерял счет времени, но видел, как он разбился. Ветер ударил справа, самолет опрокинуло на бок. Он был бы жив, лишние пять градусов, и его повернуло… Фюзеляж слишком легкий и плохо обтекаемый ветром. С таким крылом при порывистом ветре не удержаться
– Ты это видел и хочешь летать?
– Да, хочу летать.
– В самолетах разбираешься?
– Хотел бы разбираться лучше. Можно я посмотрю на лётчика?
– Плохо не станет?
– Не станет.
– Так тебя зовут Вильгельм Кох? Аланд о тебе говорил, иди лучше строить самолёты, это тоже нужно и куда безопаснее.
Кох вопросительно смотрел в незнакомые глаза.
– Вы начальник