Но Микки держал её крепко, как и обещал, не оставляя шансов на падение, разве что моральное, но его она пожелала сама. Обхватив девушку за поясницу и прижав её бёдра ещё ближе к себе, Микки начал постепенно ускорять свои движения. Она хотела познать взрослые ощущения, и она их получит.
Ники кусала губы и запрокидывала голову, шикая сквозь зубы и жарко вздыхая, потому что боль и наслаждение давно и слишком крепко сплелись в её теле.
– Микки… – простонала Ники, проводя ладонью по плечу парня, а затем по его голове, убирая с лица чёлку неосторожным движением и портя причёску.
– Помолчи, – выдохнул парень, стискивая её бедра до синяков, всё чаще врываясь в её тело. – Лучше помолчи сейчас…
Подавшись вперёд, Микки скользнул губами по ключицам Ники, оставляя на них влажный след, а затем припал ими к шее девушки, засасывая тонкую кожу, оставляя синяки-засосы, которые точно заметит мистер Шпайзман. Хорошо хоть, что он давно перестал лезть в личную жизнь дочери.
Наклонив Ники назад так сильно, что, если бы не его руки, которые крепко держали её, девушка бы точно упала, Микки склонился к её груди, обхватывая губами левый сосок, посасывая его, а затем ощутимо болезненно кусая и зализывая место укуса.
В такой позе угол проникновения изменился, и боль вернулась, нахлынула с новой силой, но вместе с нею усилилось и наслаждение. Ники чувствовала, что член Микки при каждом движении задевает некую зону у неё внутри, от которой тёплые волны удовольствия разносились по телу. Это было так приятно, что хотелось, чтобы это никогда не кончалось. Но конец был близок, об этом говорил плотный комок напряженного и готового к разрядке возбуждения, томящийся внизу живота.
Ники вновь шумно вдохнула, запрокидывая голову назад и жмурясь, думая о том, почему же она так долго не позволяла себе близости и лишала себя наслаждения?
– Да… – протяжно простонала девушка, пытаясь двигать бёдрами навстречу движениям Микки, но из-за страха упасть у неё ничего не получалось и она оставила свои попытки.
– Знаю, – на выдохе ответил парень. – Держись.
Произнеся это, он резко дёрнул Ники на себя, усаживая прямо и сжимая в своих объятиях, начиная двигаться так часто, что у неё перехватило дыхание и стало даже страшно. Боль и наслаждение, боль и наслаждение, боль и…
Ощутив болезненную судорогу у себя внутри, девушка вцепилась в плечо Микки пальцами, а затем вновь впилась зубами. На ресницах заблестели мелкие алмазы слёз.
– Тихо, – почти нежно, мягко шепнул Микки на ухо любовнице.
Ники шмыгнула носом, продолжая жмуриться, но всё-таки разжимая зубы и отпуская искусанное плечо брюнета, которое украшало множество отметин от её зубов, что назавтра станут синяками и немым напоминанием об очередной страстной ночи.
Микки