Я была просто на седьмом небе от счастья, когда встретила Бориса – на фоне всех этих коммунальных уродов он казался практически идеальным. Никогда не ругался, даже не повышал голос и смешил. Готовил мне завтрак – горячие бутерброды. Был искусен в постели. И говорил, что любит. Называл невестой и мы уже даже выбрали дату свадьбы. Но однажды я поехала забрать кое-что из своих вещей в ту проклятую коммуналку. А когда вышла из своей комнаты, дорогу в длинном узком коридоре мне вдруг перегородил поддатый Марушин. Он агрессивно орал что-то невразумительное, угрожающе надвигаясь и размахивая кулаками. Удрать к себе в комнату я бы уже не успела. Борька дал мне на всякий случай газовый баллончик, я выхватила его из сумки – но когда нажала, вместо струи перца в напавшего алкаша вытекла только пена мне на руку. Я на миг опешила, и этого хватило: Марушин с размаху ударил меня в лицо, потом в грудь. Наш вес был, мягко скажем, неравен. Я упала, и сосед начал меня душить. «Неужели я сейчас умру, вот так? Не хочу!» – пронеслось у меня в голове. Каким-то чудом – не понимаю, как! – девочке-ромашке удалось вырваться из лап здоровенного монстра. После этого я попала в больницу, а по выходе из нее оказалась на улице: Борька отчужденно признался, что у него уже появилась другая, а я теперь больная и плохо выгляжу (ну да, в синяках, и лицо все еще распухшее от пены из баллончика – Марушин мне ее старался засунуть в глаза. Хотя все мои синяки и травмы были излечимы, включая трещины ребер и сотрясение мозга). Борис не дал мне переночевать у него даже одну ночь! Даже в кухне на стуле! И не дал мне ни копейки даже в займы ни на аренду самой дешевой комнатки, ни на лекарства. Хотя если бы я не пролечилась тогда, головные боли преследовали меня всю жизнь.
Идти