– Вот комната, где ты будешь жить. В ней обычно сплю я, – мой друг распахивает передо мной дверь рядом с ванной. Небольшая комнатка окрашена в розовый. Потолок голубой, а между теплым розовым и холодным синим ярко-желтая полоса. Нифига себе расцветочка! Зато необычно и прикольно. Роберто сам делал ремонт, когда въехал, по собственному вкусу и своими руками. Вещей тут немного, да много здесь бы и не поместилось: большая кровать, старый шкаф («Его нужно осторожно открывать, чтобы не сломать», – замечает Роберто), на полу лампа с бумажным абажуром в иероглифах. Антикварные бюро, креслице и сундук, довершающие обстановку, как оказалось, принадлежали три с лишним столетия назад какому-то студенту. На камине, как на обычной полке, стоят книги. Дверь. Никак не закрывается…
Я помогаю Роберто спустить с чердака, вход в который расположен в потолке ванной, большой матрас. Мы втаскиваем его в детскую, расположенную напротив. Похоже, это самая большая комната в доме, и самая светлая. Стены нежно-голубые, потолок обычный, белый. На деревянном полу ничего (у Джошуа в детстве была астма и ковры ему противопоказаны). Тоже камин, односпальная кровать, стол, стеллаж с книжками и игрушками, и множество детских рисунков, развешанных по стенам. То, что у Джошуа способности, видно невооруженным глазом: изображения очень выразительные. Под некоторыми подписи сделаны зеркально, справа налево. Левша! Когда-то в детстве я тоже так писала, и даже дневник так вела, чтобы никто ничего не понял. Я начинаю испытывать к пацаненку все большую симпатию. Мы спускаемся вниз. Гостиная-столовая, или living room, окрашена тоже экстремально: верхняя половина белая, нижняя оранжевая. Здесь расположено рабочее место Роберто (небольшой столик с ноутбуком в углу и старинное узкое кресло), рядом диван, сооруженный из кучи разномастных подушек. Напротив большой телевизор. У окна светлый стол натурального дерева, три таких же добротных стула. За окном задний двор – небольшая зеленая лужайка, отделенная от соседских back yards высоким деревянным забором, вдоль которого высажены кусты. «А чей это бюст вон там между цветов?» – «Данте».
У стены рядом со столом большая, опять-таки старинная тумба, на ней восседает толстенький улыбающийся Хотей – бог богатства у китайцев. Рядом на специальной подставке несколько гитар. Всю стену напротив окна занимает стеллаж с кучей книг (среди которых замечаю «Записки молодого врача» Булгакова и Зощенко на английском. Ага, все-таки Роберто немного имеет представление о нашей жизни! Потому что прошел век, но со времен Зощенко в психологии людей почти ничто не изменилось). Здесь же масса каких-то самых невообразимых вещей: лесные коряги, камни, раковины, и даже пара белых черепов каких-то мелких животных («все это мы с Джошуа привезли из разных путешествий» – говорит Роберто).
– Здесь, как и во всех комнатах, очень необычная люстра (в самом деле, пестрые длинные треугольники ткани похожи на языки пламени). – Это откуда-то с Востока?
Роберто смеется: – Нет! Однажды моя подруга Даниэла, она режиссер, владелица