Он взял конверт, на котором значилось «Лично». Обычно в таких конвертах приходили всякие неприятные уведомления, например, об увольнении или о переводе на должность уборщика в связи с некачественным исполнением обязанностей. Глазами он искал страшное слово. «Фух, – подумал он, – главное, не уборщик». «Тррррынь», – омерзительно зазвонил телефон на его столе.
– Эмансипиль Фригги, – раздался в трубке противный голос тетки из отдела кадров. – Вы получили письмо?
Черт, как его можно было не получить, она же явно сама принесла его своими толстыми ножками.
– Да, читаю, – скрывал раздражение Фил.
– По анкете, которую вы заполнили на прошлой неделе, вам подобран соответствующий кандидат, – продолжал зудеть противный громкий голос.
«Да можешь ты говорить тише, я не страдаю тугоухостью», – думал он. Но сказал лишь: «Хорошо, я вас понял», – и с радостью стукнул трубкой.
«Какая анкета? Не та ли, которую я еще принял за очередной психологический опросник на выявление суицидальных наклонностей среди работников? – размышлял Лоун. – Я же там от балды что-то понаставил», – и стал вчитываться в уведомление.
«На основании ваших предпочтении и взаимной дополняемости субъектов главным компьютером принято решение: такого-то числа в такое-то время вы обязаны явиться в Зал Свиданий для взаимного знакомства и обмена информацией».
– Лучше уж уборщик… – буркнул он зачем-то вслух.
– Что? – послышалось из-за стенки.
– Дин… Дан… Не отвлекайся от работы. Я в твоем разговоре третьим быть не хочу.
«Какие я тогда указал предпочтения? Рост, вес, цвет глаз? Что я там писал вообще? – и посмотрел на дату. – Ну, конечно, это еще и послезавтра. Раньше принести никак нельзя было. А, может, я что-то запланировал».
Разного рода анкеты были частым явлением. Собирали данные почти обо всём. Он давно заполнял их, не задумываясь, лишь бы скорее вернуться к работе.
Оставшийся день прошел непримечательно. Одна рука сменяла другую. Он совершал уже почти машинальные действия: тут подкрутить, тут нажать кнопки, выставить переключатели. Ко всему даже самому сложному со временем привыкаешь.
Следующим утром он проснулся подавленным. Снилась откровенная чушь. Первый раз что-то приснилось и такое. Словно он лежит в какой-то узкой коробке, не пошевелиться. Темно. Становится душно. И кто-то мокрый и неприятный копошится вокруг его тела. Брр. Его аж передернуло, когда он вспомнил свой сон.
Снова кофе и ароматная булочка. И вот он уже трясется в автобусе, согреваемый изнутри завтраком. Не делая акцент на происходящем, многое уплывало из его воспоминаний, а что оставалось, было, как в смонтированном кино.
За окном бежали столбы освещения, которые он всё пытался сосчитать, дома, приветливые, одинаково улыбчивые люди. Проносились мимо редкие автомобили.