Как-то раз Оля, пригласила его к себе. Дождавшись, пока малыш уснет, они уединились в спальне. Ник обнял ее, страстно притянув к себе… И в этот момент из детской послышался голос мальчика. Он закричал, что ему страшно, и затянув протяжный жалобный вой, стал ждать, когда в комнату поспешно примчится растерянная наседка. Эта была их последняя встреча. Ник зарекся никогда не связываться с женщинами, у которых есть дети!
Он постарался унять бурную фантазию, отгоняя плохие мысли прочь.
Зазвонил мобильник. На дисплее всплыло фото красивой, улыбающейся блондинки со светло-зелеными глазами и прямыми волосами с именем Эля. Облокотившись на руль, он взъерошил уложенную челку рукой.
– Более подходящего времени ты не нашла… – процедил Ник.
Переводя рычаг в режим «драйв», он свернул на второстепенную дорогу.
– Дорогой, ты приедешь за мной? – послышался нежный голос лисы Патрикеевны в динамике телефона. Тон сказанного ею был утвердительным, и вопрос в форме настоятельной рекомендации категорически не подразумевал отказа.
– Я сегодня так замотался, – пытаясь, как можно скорее избавиться от нежеланного разговора, ответил он. – давай завтра! Я обещал заехать к Серёге.
– Но, Ник, я вчера тебя не видела, теперь сегодня… Приезжай, Миланка забацала мне такой маникюрчик! Ты должен его оценить. – настаивала Эля. – Кстати, ты не забыл про мое день рождение?
«Забудешь тут!»– мелькнуло у него в голове.
– Эль, оно будет только через полгода. Я помню! – с чувством выпалил он.
– Ты просто занят или не хочешь разговаривать? – все еще не унималась она. – Пусть Серёжа подождет до завтра.
– Серёжа, как раз, подождать не может, потому что делает с бригадой ремонт в галерее, которую я готовлю к открытию. И уж поверь мне, это важнее, чем твои ногти! – огрызнулся Ник, возвращая телефон на пассажирское сидение.
Эля еще продолжала щебетать, а по ту сторону линии уже пикали короткие гудки сброса вызова.
– Так разве дело в ногтях!? – еле слышно пролепетала она, положив брендовый мобильник на стол.
Милана Бестужева оторвалась от кропотливой работы маникюрши и возмущенно взглянула на подругу. То была девушка примерно двадцати пяти лет, с вьющимися меллированными волосами до плеч, курносая и с