– Да помню: звонок среди ночи… Ты хотела выплеснуть на меня бурю эмоции от знакомства с ней. И, похоже, я ничего не пропустил! – сделал вывод Ник, вкрадчиво осматривая сестру, сгорающую от преисполненного энтузиазма.
– Мне просто хотелось поделиться с тобой! А в первую очередь услышать твой голос…
Она осторожно подводила к теме, которую давно собиралась обсудить с ним. На фарфоровом лице неистовая радость сменилась невольной грустью.
– Я так скучаю по вечерам, когда мы садились за стол все вместе : ты, я, мама и папа…Ники, ты знаешь, он в последнее время такой хмурый… Позвони ему!
Софья положила горячую ладонь на руку брата, стараясь найти в его миндальных глазах оправдание последней надежде на мир и спокойствие.
– Нет, нет и ещё раз нет! Я не буду с тобой это обсуждать! – отрезал он. Грубоватый тон сменился на более мягкий, и он потрепал ее за аккуратный носик. – Достаточно того, что ты суешь свою маленькую сливку в мою личную жизнь.
– Кто, кроме меня скажет тебе правду? Твоя Эля – грымза! – парировала она, скрестив руки на груди. – Ты, кстати, не передумал делать ей предложение?
– Ты узнаешь первая о моем решении, когда придет время!
– Ты, словно выпущенный на землю рак!
– Это ещё почему ?
– Да, ты вечно упираешься, а потом ползешь назад. Уж, поверь мне, твоя Эля– тот ещё сотейник. Она пожарит тебя без добавления масла до хрустящей корочки, и тогда сочность твоя будет загублена безвозвратно. Но ты же слишком умный, чтоб пользоваться чьим-то добрым советом, и поэтому я «умываю руки»! – глотнув кофе, она спросила. – А подарок ты ей подготовил?
– Конечно, мама только достанет его из пыльной шкатулки.
– Так-так! Попахивает альфонсом…
– Скорее маменькиным сынком!
Они от души захохотали. Лёгкая обоюдная ирония только разжигала в них интерес к живительному диалогу. Внешне сходство брата с сестрой было невелико, зато внутренне – совсем другое дело.
– А как же та девушка с угольными глазами?
– Глазами-агатами. – поправил ее Ник.
Он коротко поделился с Софьей, что встретил девушку, которая покорила его проникновенным взглядом, после чего он присвоил её чёрным очам имя драгоценного камня.
– Какая разница, глаза – угольки тоже хорошо звучит! – настаивала Соня.
Никита резко поменялся в лице. Ему не хотелось развивать наболевшую тему, но и держать все в себе, оставаясь один на один с надеждой на встречу, потерпевшей полное фиаско, больше не мог. А Соня