– А хочешь, я помогу нарисовать тебе… Например… – создавая интригу, протянул он. – Например, утку?
– Ты что умеешь рисовать?
Она не доверительно покосилась на настойчивого дядю, навязывающего ей свое общество.
Нику показалось, что взрослая жизнь остановилась на месте, вернув ему десятка два ушедших лет. Он почувствовал себя озорным ребёнком. Столько осознанности и смысла было в твёрдом взгляде маленькой девочки! Она цепляла его элементарной точкой зрения на неоднозначные для ребёнка понятия и развитым не по годам интеллектом. Несомненно, она была особенной!
– Увидишь!
И он принялся лёгкими движениями водить простым карандашом по листу, нанося короткие прямые и косые штрихи с правильной методикой нажима на графит.
Она смотрела с неподдельным интересом, как на глазах рождается настоящий шедевр. Ее улыбка становилась всё шире, а крохотное личико просияло фейерверком радости.
– Вот, готово.
– Ой, она же как живая! – уже не скрывая восторга, воскликнула девочка, устроив безудержные овации великому творцу особи утиного семейства. – А что ты ещё умеешь рисовать?
– Всё умею. Ты только попроси.
– И меня нарисуешь?
Она смотрела на него зачарованными глазами, сломив все преграды в общении, еще несколько минут назад мешающие появлению ее великолепной искренней улыбки. Проникновенный взгляд качнул глубоководье его души до такой степени, что ему не хотелось расставаться с девочкой.
Мать Ника стояла и молча наблюдала за ними. Она подошла, как раз в тот момент, когда новые приятели усердно корпели над рисунком. Она не верила зрительным анализаторам, демонстрировавшим не мыслимое! Ник никогда не испытывал интереса к детям, и она знала об этом, как никто другой. И обзаводиться своими в ближайшее время не собирался. Поэтому Любовь Петровна смиренно ждала, когда на него снизойдет озарение. Она знала, что давление на сына только усугубит без того предвзятое отношение к потомству. А как же ей хотелось лелеять любимых внуков! Так разве им об этом скажешь?! Ни сын, ни дочь не торопились осчастливить будущую бабушку. А ведь ей без малого – пятый десяток.
– А как тебя зовут? – полюбопытствовала девочка.
Ник улыбнулся. Маленькая воображуля разожгла в нем азартного игрока. Снова ощутив вкус победы, он остался доволен собой. Ведь находчивый Никита Соколов опять сумел завоевать новое сердечко, хоть и маленькое.
– Зови меня просто – безумный шляпник.
Девочка хотела было представиться, но замялась, услышав обеспокоенный женский голос, который доносился со стороны парка.
– Алиса! Ну где же ты? Алиса!
Девочка бросилась собирать рисунки. Вскочив подобно детенышу гепарда, она побежала по лужайке. Ветер игриво путал длинные волосы, которые струились блестящими