Где-то вдали послышался скрип вращаемого колодезного ворота. Василий поспешил на звук. Возле наполовину сгоревшего здания школы, две женщины набирали воду из старого колодца. Здесь в детстве, пацанами, на большой перемене, пили обжигающе холодную воду, с криками обливая друг друга. Сейчас, на вытоптанной лужайке, несколько мальчишек гоняли нечто похожее на мяч.
Одна из женщин оказалась его бывшей соседкой, дом которой раньше стоял через дорогу, наискосок от родительского. Лицо другой, худенькой и коротко остриженной, показалось Василию знакомым. С трудом, он узнал в ней полненькую хохотушку Надю – подружку Светланы, его юношеской симпатии.
Вечером за ужином, в единственном уцелевшем школьном классе, женщины рассказали, что в посёлке, в вырытых на месте домов землянках, живут ещё несколько семей. В основном это люди, вернувшиеся сюда из эвакуации, или вовремя ушедшие в лес, к партизанам.
Из односельчан, оставшихся в селе в период немецкой оккупации, не выжил никто. Вначале, в селе стояла какая-то тыловая немецкая часть. Но, с активизацией партизанского движения в Брянских лесах, её сменили каратели. Светлану, как комсомольскую активистку и партизанскую связную, по доносу предателя, повесили вместе с младшим братом и матерью, на опушке любимой молодёжью берёзовой рощи.
Позже, понеся значительные потери в схватках с партизанами, озлобленные эсэсовцы, перед отступлением, согнали всех жителей, включая стариков и детей в клуб, и заживо сожгли.
Вместе со всеми погибла мать Василия, его самый младший брат, и престарелые родители Нади. Брата Василия – Фёдора, и Надю, вместе с другими подростками, незадолго до этого, угнали на работу в Германию. Там группу разделили. Мальчишек увезли в неизвестном направлении, и они больше не виделись. Надя попала работать на ферму к богатому немцу, и её в сорок пятом году, освободили американцы. Домой девушка вернулась накануне его приезда
Утром, они с Надей сходили на пепелище клуба. Осторожно ступая, словно боясь потревожить покоившихся здесь людей, обошли место громадного и жуткого костра. Прижавшись к груди Василия, Надя безутешно плакала, бесконечно повторяя:
– За что? За что они разрушили нашу жизнь? Убили близких и родных? За что сожгли наши дома, переломали судьбы? За что!?
Василий, стараясь успокоить девушку, гладил её по рано поседевшим волосам. Сам, с трудом сдерживая слёзы, глухо шептал:
– Мы выживем! Мы обязательно выживем! И будем помнить вас, любимые наши, всегда!
После страшной войны и ужасных потерь, на обожжённой земле, остались две раненые души, два одиноких и несчастных человека!