Эффект был потрясающий, как бывает у детей получивших самую желанную игрушку.
Значок был записан и поставлена моя подпись, и я твердо знал, что, когда будут разбирать архивы этого ученого и моя подпись займет место в истории.
Мои приключения продолжались, и я написал книгу.
Я не знал, что такое «писать книгу». Самое интересное, что это было очень тонкое (по числу листов) произведение. Но все 90 страниц, содержали серьезные доказательства и примеры.
Тут на моем пути повстречался первый редактор – женщина. И началась война. Эта война с редакторами продолжается и сейчас. Они посягают на самое святое, исправляя текст и искажая мои мысли. И как я благодарен им потом, когда в результате этой войны книги становятся понятней и проще в чтении.
Мы встречались с моим редактором в Москве каждый день в течение двух недель. Как мы ненавидели друг друга.
Мои пассажи, с глаголом «является» вызывали гнев.
Как просто – «эти результаты являются подтверждением…»
– «Является только Б-г на землю» по-военному рапортовала редактор (редакторша).
– Почему вы пишете «все вычисления содержатся в таблице, а в таблице одни цифры»? Я за вас пересчитала эти цифры, они должны возрастать в линейном порядке, а у вас… Я чего-то бормотал в оправдание, но следовал быстрый ответ:
– Ах! Вы прозевали одну строчку в таблице? А мне, откуда знать?
– Так что всю главу перепишете!
– Что за фраза «преодолеть предел». Перейти, превысить.
Я слабо отбиваюсь.
– Поймите, сейчас позволено свободно применять слова.
– Вы хотите мне сказать про глаголы «трахнуть», «поиметь», «вздрогнуть».
– Так и пишите инструкции для пивных, в нашей редакции Вам делать нечего.
Я уже не говорю, что еще одно мое внимательное чтение моей же книги вызывало и вызывает у меня устойчивое отвращение к написанному и к навязчивому желанию переписать все лучше.
Но книга вышла. Вышла благодаря Николаю Владимировичу и техническому редактору. Надо напомнить, что препятствовала не только цензура. В стране не хватало всего, в том числе и бумаги.
Она уходила в основном на текущие газеты и издание трудов классиков марксизма.
Какое чудо было, когда в первые месяцы рыночной экономики не хватало многого, но бумага появилась в большом количестве.
Кроме того, социалистический принцип планирования был свят. Планировалось все от швабр до печатного слова. Книги включались в пятилетний план. И пройти в этот план могли не многие, и зависело это от многих факторов.
Так что выход книги молодого автора был необычайным событием.
И это сказалось