Билл Годфрей прислал открытку и длинное письмо. Я рад, что мы остались приятелями хотя бы по переписке. Его рассказы о Лондоне замечательны, хотя тот дом, в котором он жил прежде, разбомбили немцы. Билл пишет, что город грязный, еще многое надо отстроить, но его рассказы о друзьях и тех розыгрышах, которые они друг другу устраивают, вызывают у меня сильное желание поскорей увидеть Лондон. Там есть система подземных железных дорог. Уму непостижимо! Ни в Шрусбери, ни в Бриджнорте ничего подобного нет.
Я никому ничего не сказал о том, что хочу съездить в Лондон и, возможно, когда-нибудь там поселиться! Это мой секрет, который я доверяю только моему дневнику. Я обязательно поеду. Клянусь…
Мэтти откинулась назад и уставилась на дневниковую запись. Это было первое упоминание о Лондоне в дневниках деда, но даже эта короткая запись изменила ее представление об отношениях между ним и столицей. Она-то всегда считала, что год, проведенный в Лондоне, был в первую очередь необходимостью. Там дедушка Джо учился своему ремеслу у дяди. Теперь перед ней предстал непрактичный четырнадцатилетний Джо Белл, который начал мечтать о Лондоне семью годами раньше. Не это ли дедушка Джо имел в виду, говоря преподобному Филу о том, что она лучше его узнает?
Мэтти потерла глаза и отодвинула назад стул из столового гарнитура. Ее гостиная представляла собой море коробок, содержащих половину вещей Джоанны, Итана и Авы. Прежде лишенный своего лица дом немного ожил, словно сюда сквозь коричневый картон просачивалось эхо ярких личностей ее сестры, племянника и племянницы. Джоанна привезла остальные вещи утром, а через два дня новые жильцы должны были переехать к ней официально. Она с нетерпением этого ждала. Джоанна уже вносила изменения в веб-сайт «Белл Бибоп». Когда она переедет, в магазинчике будет больше смен. Лори ее сестра нравилась. Пребывая в предвкушении, Мэтти с нетерпением ждала перемен и не сомневалась, что сестра сможет внести в ее бизнес свежую струю.
После того как Джоанна приедет, Мэтти поделится с ней тем, что она узнала из дневника за 1949 год. Новые факты добавляли новые мазки к портрету Джо Белла. Хорошо, что она может узнавать о дедушке все больше и больше. Дневники помогали избавиться от неприятного осадка, оставшегося от последних встреч с дедом. Дневники выдавали старое за новое, смягчали боль утраты, давали обещание из прошлого. Кажется, она начала приходить в себя.
Во время ее четвертого посещения Боувела Рэни Сильвер наконец задала вопрос, которого Мэтти страшилась. Хотя вопрос напрашивался сам по себе, поскольку она не раз упоминала имя дедушки, Мэтти все равно была сбита с толку.
– Так все же, что между вами произошло?
Вопрос, заданный Рэни, был остер, словно разделочный нож, который одним ударом рассек ткань их разговора.
– Что?
– Что-то случилось, когда умер ваш дед. Это написано у вас на лице, дорогуша.
Может ли Рэни Сильвер быть настолько проницательной, чтобы, не зная ее, догадаться об этом? Мэтти постаралась сохранить хладнокровие, но при этом прекрасно