Он трещал и трещал без умолку, но я практически его не слушал. Подруга, коробка конфет, эти девчонки под дверью – всё смешалось в единый клочок сна, и я уже не мог понять, что реально, что призрачно, как Луиджи и его дурацкая биография, а что – лишь бред моего усталого сознания, которое очень любит давать непрошенные советы или начинать показывать фильмы, когда их не ждёшь.
Хорошо, что слушать истории – не моё хобби.
Только джин в бокале и темнота, да ещё крики китаянок из холла, которые никак не хотят уходить. Что может быть веселее?
– Ты – худший слушатель, каких я только встречал, – заявил Луиджи Соррентино, когда на горизонте вдруг разразился рассвет. – Надеюсь, ты хоть что-то запомнил. А если нет, я приду снова. А потом ещё раз. И ещё. Я тебя достану, имей в виду. Тебе теперь не скрыться от Соррентино!
Луиджи громко и на показ рассмеялся, после чего растаял в первом луче утреннего солнца.
Как только он исчез, мне позвонила моя подружка, и я предложил ей отправиться на поиски сокровищ.
Почему бы нет?
В конце концов, чем ещё можно заняться в городе на скале, в котором зимний ветер разгоняет последних туристов, а до приезда мужа с сыном остаются ещё такие долгие и такие тёмные сутки?
Малахитовый лев
Зелёный Лев и маленький Макалей Калкин заходят в квартиру и мнутся на коврике у порога, боясь зайти внутрь в мокрых от грязного ноябрьского снега ботинках. Они каким-то чудом умудряются не выйти за границы этого прямоугольника, постоянно толкая друг друга, балансируя на негнущихся ногах. Получается некрасиво, но я ничем не могу им помочь.
Я лежу на кровати, под двумя одеялами, одно из которых шерстяное, и температура моего тела перевалила уже за 39 градусов по какому-то неизвестному мне Цельсию. У меня галлюцинации, родителей нет дома, в квартире есть кто-то другой. Я разговариваю с ним, но буквы, что в моей голове, никак не хотят складываться в слова. На выходе получается набор несвязных звуков со вкраплениями бронхиального кашля и булькающего слюноотделения.
На экране включённого телевизора мальчик разбрасывает по дому хитрые ловушки, чтобы сразиться с незнакомцами, не ожидающими отпора.
Зелёный Лев, стремясь избавить меня от родительского гнева, так и не проходит в комнату. Они с другом желают мне поправляться быстрее и спешно ретируются, уступая место новому витку бреда.
***
– Ты уверен в том, что ты делаешь? – cпросила она, и искоса посмотрела