– Ой! Ой! Всё так и есть! Ой! И про Натаху так и есть… Лид, представляешь, всё видит! Аж страшно!
– Действительно страшно, – заунывным голосом вещала Вика. – Тебе жить осталось три года… Умрёшь, девочку в детский дом определят…
– Почему три года? – радость в голосе сменилась ужасом.
– Цирроз печени. Если пить не бросишь…
– А если брошу? – в голосе появилась надежда.
– Если бросишь – доживёшь до восьмидесяти двух, правнуков увидишь… У тебя будет семь внуков и пятнадцать правнуков…
– Это что ж, у Натахи моей семеро детей будет?
– Если бросишь пить, то выйдешь замуж и родишь двоих сыновей.
– Сдуреть можно! Сергеич, водки плесни!
Мужичок с готовностью налил рюмку и протянул собутыльнице.
– Или уже не пить теперь? После таких слов… – засомневалась Верка. – Да и Ната через час из школы вернётся…
Она поставила рюмку на стол и тяжело вздохнула.
– Значит, если пить перестану – жизнь наладится?
– Конечно! – подтвердила гостья.
– Лидуха, не сердись… Пойду я, хоть картошки сварить успею, а то дитя вернётся, а жрать нечего… Пойду.
Онемевшие «компаньоны», не издав не звука, проводили Верку глазами.
– Мне ничего не говори, – предупредил Сергеич. – Я боюсь… Этого твоего зомбирования. Лучше сам вопросы придумаю, а через десять дней и задам. Пойду бабке расскажу, может, она тоже чего спросит…
Оставшись наедине с матерью, Вике стало труднее притворятся. Однако притихшая Лидочка смотрела на неё как заворожённая и отпускать не собиралась.
– А мне? Мне чего расскажешь? Я ведь мужа когда схоронила, семнадцать лет назад… Так, считай, сама с ним в гроб и улеглась… Сначала – доченька-малютка, затем – муж.
«Что она болтает!», – испуганно подумала Вика. – «Может, уже до того допилась, что дочь родную в мёртвые записала…».
– Не молчи, скажи, что там про меня видно?
Лидия словно отрезвела и пытливо вглядывалась в глаза гостье. Затем хмыкнула каким-то своим мыслям и грустно улыбнулась.
– Нет ничего? – её рука потянулась к бутылке. – Я так и знала, ничего меня не ждёт…
– Стойте! – ровным голосом приказала Виктория. – Пришёл ваш муж!
Лида вздрогнула и замерла, отодвинув рюмку.
– Ваш муж Иван, – Вика хорошо помнила, как выглядел отец на фотографиях в семейном альбоме, поэтому без труда и в подробностях описала его внешность.
– Он один? – прошептала Лида. – Спросите у него, где Викочка? Где наша доченька? Ваня! – женщина внезапно разрыдалась. – Плохо мне, Ванечка, даже поговорить не с кем… Некому правду рассказать… Так и живу с камнем на душе… Дочку оплакать не могу, тебе обещала, что слова не пророню, не испорчу подкидышу жизнь. Она девочка неплохая, но разве родное дитя заменит…
Лида заливалась слезами, сморкалась, вытирая лицо застиранным полотенцем.
Состояние