После пышной свадьбы, на которой гордый жених не уставал нахваливать друзьям и партнерам свою новоиспеченную жену, Кристоф пристроил Перпетую учетчицей на один из продовольственных складов города, где ей положили неплохое жалованье за сравнительно непыльный труд и окружили вниманием и заботой. Сам он желал бы, разумеется, чтобы жена оставалась дома, вела хозяйство и заботилась о будущем потомстве (которое, кстати сказать, не замедлило зачаться), однако допустил одну из классических ошибок женихов – не разглядел в браке сделку и не обговорил ее условия перед тем, как расписаться. Другими словами, он не учел современных реалий и даже не подумал о том, что Перпетуя может иметь свой собственный взгляд на семейную жизнь и возжелает «пойти в люди на заработки». Но делать было нечего: новомодные американские штучки типа женского равноправия уже успели растлить и его землячек, так что Кристофу Каю оставалось лишь склонить голову и смириться с неизбежным.
Дальше – больше: родив ему в октябре 1949 года сынишку, Перпетуя уже через четыре месяца вернулась на склад, спихнув ребенка какой-то своей «тетушке» – бывшей жене кузена сродного деверя ее матери, жившей в одной из деревушек чуть ниже по Дунаю. Ночи и выходные дни маленький Вилли проводил дома, а по будням был всецело предан «заботам» этой угрюмой старухи. Ухаживать за мальчиком и лечить его той было недосуг, так что он, лежа в грязи, беспрерывно вопил, захлебывался соплями и уже в десять месяцев получал от нее увесистые затрещины.
У Кристофа щемило сердце, когда он видел, в каких условиях содержится его отпрыск, но он ничего не мог с этим поделать, так как все светлое время суток вынужден был проводить в разъездах, а институт нянек или приемных семей тогда еще не существовал. Мужчина пытался увещевать жену, уговаривал, скандалил, давал какие-то обещания, а однажды даже слегка побил, но тем только усугубил свое и без того незавидное положение – тесть пригрозил ему расправой, полиция сделала внушение, а жена и вовсе перестала с ним считаться. Вдобавок в муниципалитете он получил выговор за то, что насаждает домострой и лишает женщину свободы выбора занятий.
Так и разладилось у Кристофа с женой. Он стал держаться от нее на расстоянии, а дома появлялся лишь чтобы поспать да погулять с подрастающим сыном. Скандалов между супругами не было – в доме царили молчание и усталое напряжение. Никто не кричал, и никто не смеялся, а Вилли все больше времени проводил у няньки-старухи, зачастую оставаясь там теперь и на ночь.
О выполнении Перпетуей супружеских обязанностей, конечно же, и говорить не приходилось: вот уже пару лет Кристоф спал один в комнате для гостей, о чем каким-то образом знала вся округа, неустанно над ним подтрунивающая.
Однако где-то его жена эти «обязанности», безусловно, исполняла, о чем Кай долгое время просто догадывался, а в конце концов и горько убедился. Произошло это так.
Однажды