– … похоже, не понимает, где он находится. Ты действительно собираешься о нём сообщать в район?
– Мне что, делать нечего? Заставь его работать. Пошли к нему председателя колхоза.
– Я ему сам сказал, что он должен на работу выйти, так он мне ответил, что не собирается в колхозе работать. Слушай, ещё кто-нибудь знает, что он в нашем селе объявился?
– Фельдшерица, Пахомыч, Дарья Петровна, может быть, ещё пару человек.
– Отвези его на хутор и расстреляй там. А людям скажем, что отвезли в район. О том, что он в нашем селе находится, всё равно никто не знает.
– Посмотрим, что он ответит завтра председателю колхоза. Если откажется выйти на работу в колхоз – поставлю к стенке. У меня рука не дрогнет.
Кто-то подошёл к окну.
– Прохладно стало, – послышался голос опера, и окно захлопнулось.
Взволнованно дыша, Анатолий присел на лежащий возле угла дома камень. Разум не мог понять происходившее вокруг него. Испуганный мозг хаотично искал ответ на вопрос: что делать? Что делать? Как быть? Что это было? Как это возможно? Испуг проникал в душу, парализуя мозг, мышцы напряженно подрагивали. В шоке, не двигаясь, он просидел несколько минут. Затем усилием воли заставил себя подняться с камня, боясь, что собеседники в кабинете обнаружат его, и в панике быстро пошёл назад по тропинке. От быстрой ходьбы хаотичная пляска мыслей прекратилась, но нормально соображать он был ещё не в состоянии.
Не фиксируя бегущее время, Анатолий достиг конца улицы, прошёл по ней к площади, свернул в свой переулок и, неожиданно поняв, что дошёл до нужного дома, чуть ли не бегом взлетел на крыльцо, рывком открыл дверь и торопливо вошёл в дом. Дарья Петровна удивлённо глянула на запыхавшегося постояльца.
– Никто обо мне не спрашивал? Никто не приходил?
– Да нет, не было никого. Чай пить будешь?
Чувствуя, как мелко дрожат ноги, Анатолий опустился на табуретку у стола.
– Я попью чаю. Есть у вас что-нибудь к чаю?
– Сухари вон на подоконнике в вазе. Варенье есть вишнёвое.
Она поставила чашку и включила плиту, на которой уже стоял наполненный чайник. Ожидая, пока закипит вода, спросила:
– Что случилось, почему такой испуганный пришёл?
Анатолий, однако, решил ничего не говорить хозяйке о подслушанном разговоре. Кто его знает: может быть, она заодно с этими людьми.
– Да так, ничего особенного, – ответил он сдержанно и спросил: – Где все жители села? Почему на улицах нет ни взрослых, ни детей?
– Женщины почти все, кроме больных, на колхозных огородах овощи сажают, мужчины – на севе. Детей в колхозе мало. Недавно дочка Страшненко родила неизвестно от кого. Школьники в интернате. У нас своей-то школы нет. А остальная молодёжь, кто повзрослее, в город подалась.