Брис медленно повернулся лицом к инженеру.
– Бугга?
– Проклятье, нужно принять ванну, посмотрите на мои ногти… Да, «Строители Бугга». Значит, там должен быть Бугг. А то почему бы назвали компанию «Строители Бугга»?
Рабочий на нижней ступеньке вскрикнул, потом завопил. Живо вскарабкавшись наверх, он повернулся и ткнул пальцем.
Туча крыс – во всю ширину коридора – двигалась в свете ламп, словно плот, к лестнице. А в их центре – увидев это, рабочий снова завопил, а инженер выругался – плыла человеческая голова: седые с желтизной волосы, бледное морщинистое лицо и высокий широкий лоб над распахнутыми, близко посаженными глазами.
– Странник спаси, – ахнул рабочий, – это Ормли!
Глаза мигнули, и голова начала подниматься, а за ней – ближайшие крысы; они свисали с плеч, и с них текла вода.
– А кого, во имя Обители, ты ждал? – рявкнуло явление, затем откашлялось и харкнуло слизью в бурлящую воду. – Видал трофеи? – спросил Ормли, разводя руки, под громадным плащом из крыс. – Веревками за хвостики. Только тяжелый, сволочь, когда намокает.
– Мы думали, ты умер, – пробормотал инженер, будто жалея, что ошибся.
– Ты думал. Все время думаешь, да, Грюм? Думаешь, крысы меня напугали? Думаешь, я решил утонуть? Туды твою в Обитель, я крысолов – и не какой-нибудь там. Они меня прекрасно знают. Каждая крыса в этом проклятом городе знает Ормли Крысолова!.. А это кто?
– Финадд Брис Беддикт, – представился сам королевский поборник. – Вы добыли впечатляющую коллекцию трофеев, крысолов.
Глаза человека довольно блеснули.
– Еще бы! Хотя лучше, когда она плывет. А так – жутко тяжело.
– Так вылезайте из-под нее, – предложил Брис. – Инженер Грюм, по-моему, крысолову Ормли полагается щедрое угощение, вдоволь вина и свободный вечер.
– Да, господин.
– А о вашей просьбе я поговорю с седой.
– Спасибо.
Брис покинул площадку. Да, весьма сомнительно, что Вечный дом будет готов к наступлению Восьмой эпохи. Население, похоже, не интересовалось предстоящими празднованиями. Сколько бы в историях ни мусолились предсказания о славной империи, которой суждено возродиться меньше чем через год, на деле мало что в настоящее время говорило о возрождении – и в экономическом смысле, и в военном. Если и были какие ощущения, так это легкое беспокойство, связанное с приближающимися переговорами с племенами тисте эдур. Риск и возможность; для летери это были синонимы. И все равно, война всегда неудобство, хотя до сих пор войны приводили к удовлетворительным итогам. Так риск ведет к возможностям, и мало кто думает о побежденных.
Племена эдур сейчас объединились? Ну