– А фотокарточка есть?
У него была карточка, но показывать совершенно не хотелось. Это ведь в каком-то смысле означало делиться своей невестой с этими двумя.
– Нет, нету. Поехал, вот, во Львов с этой дурацкой выставкой, не хотел, но заставили. Вот приеду, думал, сделаю предложение Вике.
Те оба разочарованно махнули рукой.
– Так еще не сделал предложение? Она еще не знает, что твоя невеста?
– Она не знает, я знаю.
– Ну, это, друг мой, не считается. Может, для нее ты просто мальчик, чтобы погулять было с кем.
–Дурак ты. Вот, доберемся до места и дам своим весточку в Ленинград, чтобы не волновались, и чтобы Вика меня ждала. А там, чем черт не шутит, и попробую добраться до Ленинграда.
– Мужики,-подал голос Архип. Наш штабс-капитан идет, кончай болтать всякую чушь.
Штабс-капитаном они называли за спиной своего лейтенанта за его тонкие усики и манерную привычку держаться. Было только пока не понятно, это у него от родителей, небось, каких-то командиров царской армии, или свое личное, характерное, так сказать.
Из полумрака вынурнула фигура Кривошеева.
– Туши костер и всем спать. Завтра долгий переход и вы болтаете почем зря. Завтра в Крыму уже будем.
–Товарищ лейтенант,-обратился Алексей и показывает ноги в ужасных мозолях и волдырях. А долго будем еще идти?
– Сколько Родина скажет, столько и будете. Поступит приказ идти на Камчатку – пойдете и туда.
Ковыляя к палатке, Алексей быстро оберунлся на лейтенанта. По его лицу все было ясно: он и сам ничего не знает.
Глава 2.
Андрей Домовой проснулся, и его рука автоматически нырнула под подушку. Пистолет был на месте, и это немного успокоило его. Рядом во сне недовольно заворчала жена и перевернулась на другой бок. Что же его разбудило?
Наверное, взвизгнувшие колеса проехавшей мимо машины. В квартире все было тихо. Он сел на край старенькой кровати, поправил на шее массивный крест и крепко задумался.
Подумать было о чем, и в целом, и частности. Любому было видно, что страна, великая и могучая Империя, созданная для всеобщего социального равенства и благополучия, постепенно разваливается. Это было видно всем даже не разумом, а какой-то особой мистической зоной организма, которую видные западные психиатры называют социальным отделом коллективного бессознательного, а в народе – просто жопой. Ведь несколько десятилетий назад, когда умерл великий Тиран, все сразу поняли, что то, чего вчера было нельзя и о чем они даже не думали, сегодня казалось само собой разумеющимся. Так именно это чувство сигнализировало каждому, что грядут большие перемены, конечно, не политические, ведь Империя создалась на века и ничего не предвещало изменений, но, скорее всего, изменится социальный строй. Везде уже вовсю открывались какие-то компании, которые ничего не делали, а только продавали друг другу все, что угодно, от вагонов яблочного сока, до дефицитных джинсов и металлолома. А некоторые, особо успешные