Ребекка ничего не ответила.
– Я и в порту был, – продолжил Кемпер, – еще раз посмотрел «Либель». И с Альбертом поговорил. Он содержал ее в полном порядке.
– И ты хочешь ее взять?
– Я не уверен. Она сильно напоминает мне о Феликсе.
– Тебе нужно сказать только «да» или «нет». Если ты ее не хочешь, с этим тоже нет проблем.
– Все не так просто…
– За тебя я эту проблему не могу решить.
– По крайней мере, ты понимаешь, что проблема существует.
Женщина опять ничего не ответила, а ее собеседник, вдруг разозлившись на свою беспомощность, накинулся на нее:
– Черт побери, Ребекка, ты не единственная, кто горюет! Ты потеряла своего мужа. Я потерял своего лучшего друга. Родители Феликса потеряли сына. Это ведь… мы все должны как-то существовать дальше! Здесь уже ничто не поможет. Его жизнь окончилась. Не наша. И с этим мы ничего не можем поделать.
Женщина повесила последнее полотенце и подняла пустую корзину для белья. Впервые за все время она посмотрела на Максимилиана, и тот снова ужаснулся этой пустоте в ее взгляде.
– Ребекка, – тихо произнес он.
Ее губы скривились с выражением рассерженности и отрешенности.
– Позволь мне справиться с этим на свой лад, – произнесла она, – а ты справляйся по-своему.
– Но ты ведь вовсе не справляешься с этим, – резко произнес Кемпер.
Но уже в следующее мгновение он понял, что его слова и выпады не пронимают ее. Все это бессмысленно! Как он, собственно, и представлял себе до этого. Смерть Феликса сделала эту женщину недоступной для него и для любого другого человека, и все, чего он, возможно, добьется своим приездом в Лё-Брюске, – это то, что их дружба (во всяком случае, жалкие остатки их дружбы) тоже сломается.
– Так мы сегодня вечером поужинаем вместе? – спросил Кемпер.
Ребекка помедлила, но в конце концов все же кивнула. Ей хотелось быть вежливой, но она не проявила ни малейших признаков радости.
Максимилиан повернулся, чтобы уйти, но тут ему пришло на ум еще кое-что.
– Этот молодой парень, – произнес он, – по-видимому, опытный яхтсмен. Он был восхищен «Либель». И хотел бы разок прокатиться вместе со своей женой. Как тебе идея насчет того, чтобы позволить им это?
Кемпер, сам не зная почему, считал, что Ребекка, скорее всего, откажет. Но, к его удивлению, она только передернула плечами.
– Почему бы и нет?
Каждый раз, когда она в обеденное время подходила к почтовому ящику, ее по-прежнему охватывал страх, что он вновь мог дать о себе знать. Точнее говоря, ей вообще не было известно, он ли это, но Клара с самого начала не колеблясь исключила вероятность, что эти отвратительные письма могла писать женщина. И дело не в том,