– Я придумаю что-нибудь, хорошо? – ласково сказал Виктор, обнимая ее, – Смотри лучше, что я тебе принес.
Он достал из дипломата бумажный пакет и с гордостью Деда Мороза высыпал его содержимое на стол. Рассыпались сладости, воспетые телерекламой – Mars, Snickers, M&Ms. Анжела любила сладости, и он с радостью дарил ей модные конфеты. Ее желания так легко было осуществить!
– Ой, какая прелесть! – Анжела повисла у него на шее, – Ты снисходишь ко всем моим слабостям? Это из Мопассана, кажется «Милый друг».
– Там были, кажется, бисквиты, – прошептал Виктор, начиная ее раздевать. Родители должны были вернуться через несколько часов, а Анжела позволяла себя любить неторопливо.
С тех пор, как он впервые пришел в эту комнату, прошло несколько месяцев. Он уже смутно помнил их первую близость. Помнил только, что после всего в нем бурлила радость от того, что Анжела отдалась именно ему – первому мужчине в своей жизни. И небольшое разочарование. Она была такой неопытной! Стеснялась, вздрагивала не по делу и закрывала руками пылающее лицо.
– Я хочу, чтобы та меня всему научил. Я хочу, чтобы ты любил только меня. И для этого ты должен мне все показать, – шептала Анжела, кокетничая с ним во время второй встречи. Она старательно выполняла все, что он хотел, и с серьезным видом спрашивала: «Вот так? Или так?» Глаза ее при этом загорались каким-то лукавым блеском и в сочетании с детским ртом и младенческим румянцем, ее обольстительное бесстыдство возбуждали его едва она расстегивала одежду.
Виктор был готов просто съесть ее. Грудь у Анжелы была маленькая и упругая, талия и бедра – стройные, но не худые. Некоторые повадки выдавали в ней вчерашнего подростка, но стоило ей раздеться, как движения приобретали плавность и женственность, она теряла свою скованность, и Виктор чувствовала, что женщина переполняет в ней все остальные сущности.
К своему удивлению, Виктор открыл в ней еще одну истину: она была доброй. Анжела не только не желала и не причиняла зла никому, но еще и не могла спокойно слышать о каких-то злодействах или преступлениях.
Привыкнув в молодые годы бороться с женщинами, считая, что чем больше она тебя мучает, предает и капризничает, тем полнее потом удовлетворяет, Виктор неожиданно понял, что Анжела, не стремясь к лидерству ни в чем, заставляет его прислушиваться к себе.
– Ну как мой малыш сегодня учился? – спросил Виктор, опускаясь к ней на кровать и медленно стягивая с нее платье.
– Хорошее начало, – засмеялась Анжела, – Вам как? Тезисно или с подробностями?
Виктор тоже засмеялся.
– Я хочу тебя.
– Я – твоя, – шепнула Анжела.
Зазвонил телефон.
– Не вставай, – шепнул Виктор, не в силах оторваться от нее.
– Ну как же? Ты что? – легко выскользнув из его рук, и уже не как неискушенная девушка, а как женщина, стремящаяся понравиться еще больше, покачивая