Куранты исправно шли до 1824 года, когда они снова остановились из-за каких-то неполадок в механизме. До ремонта дело дошло, когда бургомистром был известный доктор Вацлав Бельский, устроивший в Праге много важных нововведений на благо горожан. Наконец дошли руки и до староместских курантов. Вызван был часовщик Голуб из Карлина, чтобы обновить их. Вместе с часовщиком Хайнцем снабдил Голуб куранты новым часовым механизмом. Известнейший чешский художник Йозеф Манес заново расписал круглый календарный диск. В новогоднюю полночь 1866 года куранты были запущены. Их ремонт был возложен на род часовщика Хайнца. Календарный диск с картинами Манера был позже помещен в городской музей из опасений, чтобы прекрасное творение художника не пострадало под влиянием погоды и пыли; на курантах же диск был заменен точной копией образов Манеса, которую произвел К. Е. Лишка.
Староместские куранты – прекрасное творение мастера Гануша столетиями отмеряет время и указывает часы. Пусть идут они и дальше, на счастье нашего народа!
О Тынском храме
Как две руки, протянутые к небу, поднимаются две стройные башни храма Богоматери пред Тыном над крышами старых домов в восточной стороне Староместской площади, как бы противостоя ратуше. Между башнями – храмовый фронтон, на нем статуя Богородицы, находящаяся на месте, где раньше стояла большая позолоченная чаша, под ней, в нише, ныне праздной, высилась некогда статуя короля Иржи Подебрадского, державшего в поднятой руке меч. Под статуей была латинская надпись: Veritas vincit – правда побеждает.
Чаша была такой величины, что в нее вошло бы четыре меры зерна. Немало дивились пражане, когда во вторую весну после установки чаши, в один прекрасный мартовский день, от стаи аистов, тянущихся с юга, над Староместской площадью отделились две птицы, спустились к Тынскому храму и уселись на краю чаши. Недолго отдохнув там, они снова поднялись и улетели. Но еще большим стало удивление зевак, когда вскоре эти две птицы вернулись с ветками и тростником в клювах и начали выстилать в чаше гнездо. Пара аистов угнездилась в чаше без помех, потому что говорится, что аисты приносят счастье тому месту, где селятся. В начале мая вылупились птенцы, и старшие аисты принялись носить им пищу: лягушек, змей, ящериц и саламандр, причем в таком количестве, что аистята не могли их съесть. И часто случалось, что эта отвратительная снедь вылезала из чаши и падала на рынок, а оттуда расползалась до близлежащих улиц, к омерзению и ужасу жителей староместских. Не знали, что с этим поделать. Чашу снимать не хотели. Наконец нашлась мудрая голова, нашедшая выход из положения. Из чаши выбросили гнездо, вычистили ее и приделали к ней крышку. И так чаша осталась и дальше стоять, даже в те времена, когда костел отошел к лютеранам. Но после белогорской битвы, когда пражские костелы, занятые лютеранами, вернулись католикам,