– Скажите, а вы знаете, как меня зовут? – поинтересовался он.
– Чего?
– Имя мое можете назвать?
– Это что – тест?
Он захохотал, показывая желто-коричневые зубы.
– Нет, общение. Вернее, почти общение почти коллег. И уж во всяком случае, братьев по разуму.
И он опять засмеялся. А я неожиданно чихнул.
– Почему вы чихнули? – поинтересовался нарколог…
О! Я вспомнил, как его зовут – Анатолий Валентинович.
– Да хрен его знает, Анатолий Валентинович, – пожал я плечами.
– Простужены?
– Нет, здоров до неприличности.
– Что ж тогда? Аллергия?
Я ухмыльнулся:
– Аллергии нет.
Анатолий Валентинович закинул ногу на ногу.
– А хотите, я скажу вам, почему вы чихнули и откуда вы узнали, как меня зовут?
Я не удостоил его ответом. Но Анатолию Валентиновичу этого, похоже, и не требовалось.
– Я внушил вам свое имя… Паспортное… Хотя мог бы и какое-нибудь другое. Хрен бы потом отвыкли. А также я внушил вам чихнуть.
– Все? – поинтересовался я.
– Все.
И тут я почувствовал, что мой собеседник… Нет. Не напряжен. И если я сейчас встану и уйду, то он не побежит за мной. Просто… Он наблюдает.
– Да, я наблюдаю, – кивнул Анатолий Валентинович.
«Угадал?» – пронеслось в голове.
– Нет, не угадывал, хотя внешне похоже. Хорошо, еще одно доказательство – и баста. Не верите, катитесь к чертям. Вам у них самое место.
Глаза под очками стали холодными и отстраненными.
– Ну? – спросил он.
– Никакой я не бабник, – неожиданно выпалил ваш покорный слуга. – Я создаю видимость бабника, чтобы не прослыть одиноким неудачником. А баб… Женщин… У меня было совсем немного.
– Пять! – показал Анатолий Валентинович расклешненные пальцы. – Жена. Бывшая. Проститутка. Тоже, кстати, на данный момент бывшая. В голове не укладывается, что эта светская дама за пятьсот рубчиков… Что – союзное слово, на которое падает логическое ударение. И оно является членом предложения. Еще каким! Прилипчивая дамочка за сорок. Пьяная соседка. Все.
– Четыре, – покачал я головой. – Вы ошиблись. И пытались меня заговорить, чтобы я этого не заметил.
– Не ошибся, а обсчитался. Я гипнотизер, а не математик.
– Суть вашего метода – вкалывать пациентам глюкозу и орать на ухо: «Я кодирую тебя!».
– Чушь, – отмахнулся Анатолий Валентинович. – Про алкоголиков вы все прекрасно знаете. Метод мой, по сути, ничем не отличается от метода вашего. Просто разные формы. Не люблю, знаете, пичкать ближних пилюлями, от которых рожи краснеют. Еще хуже – зашивать эти пилюли ближнему в плоть. А бить током в голову – это, по-моему, вообще моветон.
На какой-то момент я увлекся предметом разговора:
– Ну да. Кто хочет завязать, тот завяжет. Если жить хочет, конечно.