Как и раньше, он подоткнул простыню и ночной халат под дверь своей спальни, чтобы наружу не пробилось ни капли света, затем накинул черное полотнище на столик у окна и водрузил на нем черную свечу. Из глубины своего гардероба он извлек носок, который стащил из шкафа отца – гримуар говорил, что годится любой предмет одежды, – и фотографию мистера Джадда в котелке, которую Дэниел выдрал из семейного альбома.
В полночь он разделся, зажег свечу и приступил к ритуалу. Он точно повторил все слова и действия, что и месяц назад, и завершил ритуал, нарисовав кровью кролика круг на носке отца и перевернутый крест – на лбу фотопортрета. Он еще раз прошипел могущественные слова, громко и злобно:
Будь проклят! Будь проклят!
Моя сила проклинает тебя,
Моя сила зачаровывает тебя,
Ты весь во власти моего заклятия.
Будь проклят! Будь проклят!
Он ступил в центр круга, сделанного мелом и солью, закрыл его движением своего церемониального меча, с силой зажмурился и сосредоточился. Дэниел все изгнал из памяти, кроме изображения худого лица отца, полного железной непреклонности, над белым крахмальным воротничком, с аккуратно завязанным зловещим маленьким галстуком.
Тишина.
Ничего не происходило.
Он снова повторил слова проклятия, на этот раз прошипев их погромче. И снова напряженно прислушался. Но в доме не раздавалось ни звука.
Дэниелу казалось, что он находится в центре круга едва ли не вечность. Гримуар говорил, что сила заклятия сохраняется, пока он находится внутри круга. Спустя какое-то время он стал мерзнуть, но не сделал ни малейшей попытки выйти из круга и накинуть пижаму. У него стали болеть ноги, а все тело ныло от усталости. Он чихнул, зажал нос и напрягся изо всех сил.
Наконец, когда минуло четверть третьего утра, он так устал, что не мог больше терпеть. Он сел на корточки посреди круга, поджал под себя ноги и, свесив голову, погрузился в дремоту.
В 3:00, замерзший и усталый, он сдался. Подавленно задул свечу и начал собирать предметы. Завтра, когда мать пойдет пить кофе в церковном кружке, он похоронит кролика в саду, а отцовский носок выкинет в соседское мусорное ведро. Свечу и черное полотнище он прибережет. Сделать свечу потребовало немалых трудов, и, может, скоро он сделает еще одну попытку. Может, стоит сменить заклинание? Может, для мужчин требуется совершенно иное заклятие?
Но скорее всего, понял он, погружаясь в мрачный и беспокойный сон, оно вообще никогда не работало и не сработает. Чтобы оно дало результат, ты должен быть магом. А теперь Бог не на шутку разгневался на него за то, что он сделал.
Он резко проснулся от грохота распахнутой двери, которая с силой ударилась о стенку. Комнату затопил яркий дневной свет. Он все проспал – такова была его первая виноватая мысль, когда он увидел склонившееся над ним искаженное лицо матери, с распущенными и торчащими, как у ведьмы, волосами; глаза ее были налиты кровью и полны слез.
Что-то было не