– Где они? – спросил Майлз.
– Там, – Бертон указал на дверь, хотел было пояснить, где именно, но тут вновь послышались автоматные выстрелы.
– Черт! У меня все оружие забрали. – Он оглянулся в поисках подходящего оружия. – Нож.
Он подошел и без церемоний вынул холодное оружие из груди Блэйка. В его руках он больше походил на зубочистку, о чем, вероятно, подумал и сам здоровяк, поморщившись, рассматривая короткий клинок в руках. Бертон в этом время нашел второй, который выпал у него из рук, и вернул в ножны. Вздохнув, бугай направился к двери, но тут его понесло, и он упал на одно колено, охнув.
– Обезболивающее в крови все еще не выветрилось, – пояснил Бертон.
– Так вот почему у меня почти ничего не болит. Это даже хорошо. – Встряхнув головой с короткими волосами, какие когда-то были и у Джона, он поднялся и открыл дверь.
Редкие выстрелы то и дело мололи камень. Бертон выбежал вслед за Майлзом, не забыв на всякий случай прихватить пустой пистолет, и увидел, как стена слева, как раз напротив поворота в коридор, просто изодрана автоматными очередями, в свете редких светильников плясала пыль.
Бобби и остальные Охотники отстреливались от Теней, лезущих к ним небольшими группами, когда как Шуд и остальные тоже периодически стреляли из-за угла, не позволяя противникам высунуться.
Майлз подбежал к углу и замер. Его, естественно, заметили.
– Майлз, ублюдок! – взревел один из Охотников и наставил на него автомат. Бобби едва успел схватиться за ствол, и пули бороздой прошлись по полу.
– Побереги патроны, черт тебя дери! – выругался Бобби, прижимая отбитую руку к груди. Стрелок тут же потупился, но продолжал зыркать на Майлза, а заодно и на Бертона, недобрым взглядом.
Сам Майлз, казалось, почти никак на произошедшее не отреагировал.
– Я был неправ, – крикнул Майлз через коридор. – Я считал, что поступаю верно. Жнец… Его идеи не лишены смысла, но я не смог ради них убить своих друзей. Я хотел спасти… Хелин. – У него вновь по щеке скатилась скупая слеза, утонув в зарослях бороды.
– Чего уж теперь жалеть? – откликнулся Бобби. – Сделанного не воротишь.
– Нет, – согласился Майлз, всхлипнув. Он посмотрел на Джона: – Простишь ли ты меня, Джон?
Синигами, нынче и правда походивший на костлявую смерть, взглянул в глаза старого… друга, приятеля, коллеги? Какая разница во всех этих словах, если ни одно из них не подходит? Он не знал, что ответить. Насколько он знал, Майлз не убил ни одного Охотника или