А Ольга шла рядом и сбоку старалась разглядеть, наконец, человека, с которым так странно свел ее случай. Она с легкостью доверилась ему, ей было приятно отключиться от всех дел и забот и просто так идти по сияющим рекламой улицам вечерней Москвы вместе с этим уверенным в себе, но по сути совсем не знакомым ей человеком. И это тоже было странным. Казалось, будто, как в детстве, идет она рядом с отцом, защищенная и отгороженная от всего мира его широкой спиной и крепкими руками. Мужчина и правда был немного похож на ее отца. Такой же невысокий, коренастый, с добрыми глазами под чуть нависшими веками, такие же морщинки у рта. Только отец постарше. Хотя возраст людей она всегда определяла с трудом.
Он неожиданно резко остановился, посмотрел на нее и спросил:
– Да, как вас зовут?
– Ольга. А вас?
– Антон. Или Антон Петрович, если хотите.
– А откуда вы столько знаете о Москве? – спросила она.
– Когда-то, лет двадцать назад, я учился в Москве да и живу недалеко, так что бываю здесь часто. А вы?
– А я редко и в основном проездом. Потому что добираться от нас, из Сибири, далековато. Даже во времени разница три часа.
– Красиво как! Завтра праздник, – Ольга решила переменить тему. Рассказывать о себе не хотелось. С чего бы? Да и судьба Антона Петровича, если честно, ее не интересовала.
– Кстати, мне нужно завтра к родственникам ехать. Новый дальний район. Может быть, вы мне подскажете, как быстрее добраться, ведь вы хорошо знаете Москву.
– Нет, как раз новые районы я знаю плохо. Давайте по схеме метро посмотрим, куда вам ехать.
Он достал из кармана свернутую каким-то замысловатым образом схемку, и Ольга увидела лежащие в ней театральные билеты.
– Так вы все-таки их никому не продали?
– Я же сказал, что вас ждал до последнего.
– Ну что ж вы так. Хоть кого бы – нибудь осчастливили.
– Да как вам сказать… Хотел было, да представил, как вы будете спешить, придете к театру, а вас никто не ждет, и спектакль уже начался. Не знаю…
– А ведь правда, – подумала Ольга, – совсем бы мне стало грустно и одиноко.
А Антон Петрович продолжил:
– Лицо ваше представил огорченное, как утром, когда билеты мне отдавали…
Ольга улыбнулась.
– Пожалели, значит?
– Как хотите понимайте, – помолчав, ответил Антон, – Дочь у меня вроде вас. Наверное, чуть помоложе. Тоже вот все на лице написано, и радость, и беды ее глупые. Да ведь это они только для меня глупые, а для нее – конец света.
Они посмотрели друг на друга и засмеялись.
– А билеты эти предлагаю поделить в память о нашей встрече. Будете в Твери, звоните, с дочерью познакомлю, она у меня тоже театралка заядлая. Вот я здесь на билете номер телефона запишу, домашний.
– А вы тоже звоните, если придется у нас побывать. Только дома телефона нет, так что номер рабочий.
Они