И «вечером» – пир с блюдами из не обезвоженных продуктов, которая всегда заказывает роботу Эя, за десять лет досконально изучившая вкусы Дана и Лала; но ни капли содержащего алкоголь. Каждый по жребию становится шутом. И они веселятся, танцуют, поют – соло и хором, прекрасно отлаженным, спевшимся ещё в горах.
Почти регулярно и помногу играл им на оркестрионе Дан, удививший своим первым исполнением токкат Баха16 после настойчивых просьб Лала. На Земле он ни разу не играл им; былое мастерство медленно возвращалось к нему: вначале пальцы нового тела плохо слушались его, потом было недостаточно времени для упражнений. Вернуться к занятием музыкой удалось только к концу подготовки, в самые последние годы перед отлетом. Натура взяла свое, прежнее мастерство вернулось, он только не решался играть для других. Но Лал рассказал Эе, как играл Дан играл когда-то, и та упросила его. С трудом: с музыкой у него были связаны воспоминания о самом тяжелом периоде жизни. Ему и сейчас казалось, что он исполняет всё слишком мрачно, но Лал и Эя с ним не соглашались. Эя благодарно целовала его, а Лал как-то раз сказал:
– Старший брат, ты же удивительный человек! Всё ты можешь: и разгадать самые глубокие загадки природы, и так замечательно играть. Наверно, ты сможешь ещё немало. Мне бы так!
– Тебе ли, всё знающему Лалу, это говорить? В мире, кажется, нет ничего, что не было бы тебе известно.
– Ну и что? Что – сам – я могу? Мои знания, в отличие от ваших, не того рода, чтобы дать возможность что-то создавать самому.
– Но ты создал немало замечательных фильмов. И написал книг. Не говоря уже о блестящих статьях, эссе, репортажах. Тебе этого мало?
– Да: потому что – что это всё дало?
– Уже то, что люди перестали жрать человечину! – Дан впервые так грубо выразился при них.
– Есть человеческое мясо? Брр, как же это можно? – удивилась Эя.
– Ещё как! Мясо неполноценных считалось весьма ценным продуктом, – снова резко произнес Дан.
– Да? И вы его – тоже ели?
– Наверно. В детстве, когда нам не говорили, чье мясо у нас в тарелке. Но взрослым – нет, ни разу, – подумав, сказал Лал. – А ты, Дан?
– Даже не знаю. Я довольно мало обращал внимание на еду: часто просил соседа по столу повторить заказ или использовал подобранные мне кем-то программки. Так что – весьма может быть.
– Неполноценных, что, специально откармливали?
– Нет. И то, только потому, что человек слишком медленно по сравнению с животными набирает массу. В пищу шло мясо неполноценных, умерщвленных при проведении пересадок или экспериментов, не портивших его, и старых, ставших функционально непригодными, нянь и гурий, – объяснил Лал.
– Ева сказала, что нянь не умерщвляют.
– Сейчас – нет, да и то, недавно. Но только