– Сесть можно? – прохрипел он осипшим голосом.
Снесарёв разрешил и Салман, волоча словно свинцом налившиеся ноги, придвинул стул и упал на него, разом обмякнув. Подполковник всё ждал, но в этот раз Цагараев не торопился с ответом. Он вытер рукавом взмокший лоб и пристально вгляделся в лицо фээсбэшника. Наконец решив, что об участии его банды в том преступлении ему ничего не известно, главарь произнёс:
– Мне трудно говорить об этом, но я скажу. Это Хамбиева Идриса дело. Он раньше другом мне был. Но от тебя я ничего скрывать не стану, всё расскажу! Нельзя ему по земле ходить больше, нельзя!
Голос чеченца сорвался на визг и он, снова понизив его, проникновенно продолжил:
– Если вы его не уберёте, то я сам это сделаю. Найду и убью этого зверя! Ненавижу их всех! Веришь?
– Много текста, – откровенно усмехнулся Снесарёв – ты по делу давай.
Чеченец скорчил было обиженное лицо, но временить с озвучиванием других имён и фамилий не стал. Перечислив их, он, не дожидаясь следующего вопроса, назвал ещё два преступления, действительно совершённых этой бандой в прошлом месяце. Подполковник всё старательно записал в блокнот, в этот раз даже не скрывая своей заинтересованности.
– Ты верь мне, – попросил Цагараев срывающимся голосом – я тебе всю правду рассказал!
– Может быть. – как-то неопределённо буркнул Михаил Владимирович и уставил на чеченца оценивающий взгляд.
Таким взглядом обычно смотрят на обнаруженную в шкафу полузабытую вещь – смотрят, размышляя: послужит ли она ещё или выбросить сразу? Перехватив его, Цагараев затрясся всем телом. Снова пересохло во рту, и прежде чем открыть его, он откашлялся.
– Я не всё сказал. – просипел его голос – В горах какая-то акция готовится. Если сегодня не выступили, значит, завтра начнут…
– Да знаем мы! – с досадой перебил Снесарёв – Повыхватывали уже всех этих клоунов. Одно непонятно – как тебя с Солтахановым проглядели! Этот же Солтаханов…
Подполковник снова замолчал, о чём-то задумавшись, но вскоре поднял глаза и, окинув внимательным взглядом сникшую фигуру, объявил:
– Ладно, живи покуда!
При сих словах лицо чеченца озарилось нескрываемой радостью. Вне себя от счастья, он снова подскочил к столу и почти прокричал:
– Ты верь мне, я всё, что знаю рассказал! И ещё: если долго пробуду у вас, у многих вопросы появятся – где целые сутки был? Мои сведения этой же ночью проверьте – всех тёплыми возьмёте! А меня утром отпусти, нельзя мне здесь…
Цагараев стоял в ожидании ответа, но вместо него фээсбэшник молча достал из стола чистый лист и стал заполнять его, сверяясь со своими записями в блокноте. Окончив, он придвинул к себе открытую банку и плеснул в кружку водки. Ещё пять минут подполковник продолжал пить и жевать, словно забыв