Бумажные ласки. Ануш Варданян

фигура. И вот он чувствует на себе взгляд мужичка-интеллигентишки и точно знает, тот ему завидует. А поставщик униформы ко двору его императорского величества Михаил, он же Мойша Менакер, бывший фабрикант и влиятельный в прошлом человек, смотрит на уходящего пролетария и думает, если тот встанет в проеме, то загородит собой проход, в случае погрома трудно будет пройти через этого парня. И почему вдруг зашевелилось непрошенное и непережитое чувство?

      Отец протягивает конверт Исе и молча уходит к себе. Ни о чем не спросит, вот так папаша! – Иса прячет за злостью разочарование. – Ни почему сын не ночевал дома, ни почему спал полдня.

      Иса! Та девушка, которую Вы любите, больна. Будьте осторожны. Кстати, Вы ведете себя слишком вызывающе, на Вас обращают внимание – берегитесь. Если хотите знать подробности, приходите в Екатерининский сквер в понедельник 25 августа в 3 ч. дня к первому фонарю напротив Невского. Не думайте, что это шутка, и сохраните пока в тайне.

И.Ч.

      – Я, пожалуй, пойду погуляю.

      Отец из своей комнаты отвечает слабо, мол, да, конечно.

      Этот звонок давно пора заменить новым – так думает Иса. Он хриплый и дребезжит, он портит настроение, и если в доме гости, если галдит молодежь да играет патефон, если бренчит на гитаре друг Сашка и, не дай боже, сам себе подпевает мучительным для слушателей, хлипким тенорком, а остальные над этим хохочут, то вовсе ничего не слышно.

      В саду Иса переминается с ноги на ногу, ждет таинственную корреспондентку и все думает, про кого это она пишет – эта И.Ч.? Ему нравится Минна, ему нравится Бэба, и Леночка нравится, и даже Леночкина мама Софья Андреевна. Кто из них болен и чем? Если чем-то позорным, то ни с одной из них он не был близок, но с каждой хотел бы. Иса ждет еще немного и, не дождавшись, уходит. Глупо стоять тут под фонарем. Глупо было приходить сюда.

      На Невском Иса немедленно наткнулся на Илюшу. Тот шел торопливый, с вечно ищущим поддержки взглядом, которым наделены почти все близорукие люди. Очков Илюша не носит, чтобы нравиться девушкам, и он нравится, но весьма своеобразным.

      – Пойдем со мной, – приглашает Илюша.

      – Куда?

      – К брату.

      – Что там? – вяло интересуется Иса. Лень тащится куда-то после того, как он чуть было не выставил себя дураком в Екатерининском садике. Вдруг представил, что пока он стоял там, какие-нибудь злые девочки прятались в кустах и хихикали, глядя на Искино глупое выражение лица.

      – Там революция, – заявляет Илюша.

      Иса молчит, ждет разъяснений.

      – Театральная. Возможно, литературная. И в синематографе тоже. Идем! – это был приказ.

      Илюшиного брата Лёньку Иса втайне презирал. Это было единственное, чем мог он ответить на унижения раннего отрочества. Строго говоря, никаких унижений и не было, но, как правило, когда головки милых барышень оборачивались в компании на кого-то другого, Иса чувствовал себя уязвленным. Когда-то, на заре