Он клялся, что ничего не помнит, но на следующей неделе нанял натурщицу из художественной школы. У нее были кривые зубы, но он сказал, что так даже лучше: она лишний раз не откроет рот.
В тот вечер она позирует ему почти до двух часов ночи.
Она идет чистить зубы, а когда выходит из ванной, муж уже спит на кровати, в одежде и даже в туфлях. Обычно, почти каждую ночь, он спит на застекленной веранде.
Она расшнуровывает его туфли и осторожно снимает их, потом носки.
Посреди ночи он снимает брюки, потому что перед самым рассветом она чувствует, как его голая нога прижимается к ней сзади.
– Мой хороший, – шепчет она.
Он придвигается ближе к ней, матрасные пружины издают недвусмысленный скрип. Она медленно оборачивается к мужу, но он отодвигается от нее. Она это чувствует даже с закрытыми глазами.
Следующим вечером он снова просит ее поработать натурщицей. Вчера он делал наброски, а сегодня готов взяться за краски. Когда она приходит домой с работы, у него уже все готово: краски смешаны, новый холст стоит на мольберте.
После вчерашнего у нее до сих пор болят ноги, она устала на работе, но ее сердце трепещет от восторга, словно в нем поселилась пара крошечных мотыльков.
Она разогревает кофе на плите и ставит табурет на место, под засиженной мухами лампой, свисающей с потолка.
Он рисует ее несколько часов кряду, у нее все болит, ноги совсем онемели в туфлях на каблуках, ее немного подташнивает от резкого запаха скипидара и льняного масла.
Муж сосредоточенно хмурится, он полностью погружен в работу.
Вот оно, вдохновение.
– Можешь повернуться туда? – спрашивает он, указывая направление большим пальцем, перепачканным краской.
Сегодня еще холоднее, чем в предыдущие вечера. Работа над картиной продолжается шестой день. Один раз она обожгла о плиту бедро и два раза – ляжку, когда вертелась, покачиваясь на каблуках, на скрипящей табуретке.
В первый раз она дернулась и прижала пальцы к губам, словно девочка в мультике или женщина с календаря – из тех, что развешаны по стенам в автомастерской «Гараж Эла». Юбки у женщин на календарях всегда взметаются вверх, и подвязки сверкают, как черные стрелки.
Он посмотрел на нее поверх мольберта, но ничего не сказал.
Уже очень поздно, у нее ноет все тело, он предлагает завершить сеанс стаканчиком бурбона. Паулина обычно не употребляет крепкие напитки, но надеется, что виски поможет унять боль.
Он кладет ее ногу себе на бедро. Сначала она не понимает, что он собирается делать, но тут он берет кубик льда и прикладывает к ее коже, где два воспаленных