– Я отослал Кримхильду домой, – пробурчал герцог.
Молодая княгиня всплеснула руками.
– Как, в Нарбонну?!
– Нет, пока что – в гостевой дом на берегу озера. Я приказал ей избавиться от ваших даров. Можете прислать слугу, чтобы забрать их.
– Вы оскорбляете меня, – ледяным тоном проговорила София. – Что зазорного в нарядах, утверждающих женскую красоту? Или вы не мужчина, способный оценить её?
– Не лезьте в мои дела. С сыном и дочерью сам разберусь. Это мои сын и дочь, дьявол вас побери!
В этот самый момент София Юстина внезапно оступилась и, если бы не мгновенная реакция Круна, подхватившего её за талию, наверняка упала бы. «Есть!», – пронеслось в голове Софии, когда шершавые пальцы Круна прикоснулись к её обнаженной коже. Она знала, что мужчине, кем бы он ни был, легче прикоснуться к ней, нежели затем забыть это прикосновение и эту атласную кожу.
– Это вы виноваты, – прошептала она, едва восстановив равновесие. – Вы призвали на меня дьявола. О, как вы могли, герцог?
Крун, не зная, куда деть себя от смущения, пробормотал, глядя на её открытые сандалеты с невероятным каблуком:
– Ходили б вы в нормальных башмаках, никакой дьявол не смог бы… А, да что теперь говорить!
– Вы правы, пожалуй, – со смущенной улыбкой произнесла София. – Но у меня нет здесь других туфель. А если снова оступлюсь?
– Я не дам вам упасть.
– О, герцог! Я бы предпочла, чтобы вы поддержали меня, не дожидаясь, когда я начну падать.
«Она задалась целью свести меня с ума», – с усталой обречённостью подумал Крун. Сделав над собой усилие, а вернее, уступив порыву, он взял Софию под руку. К его удивлению, она мягко отстранилась.
– Я не люблю, когда меня берут под руку.
– Проклятие, – пробормотал герцог, – тогда чего же вы хотите?
– Возьмите меня за талию, и я буду чувствовать себя в безопасности.
Крун почувствовал, как деревенеют члены и кружится голова. Угасшее было желание вновь всколыхнуло плоть. Герцог ощущал себя безмерно уставшим от странной игры этой женщины, от этого сводящего с ума чередования нравоучительных рассказов о прошлом, откровенных заигрываний и серьезных разговоров о будущем. Он испытывал величайшее искушение совершить поступок дикого, неукротимого варвара, то есть, единым махом разрубить «гордиев узел» намёков и недомолвок, повалить эту женщину на любую из этих скамеек, ну, в крайнем случае, утащить в ближайший безлюдный сквер, где и насладиться её благоухающим телом… Вместо этого он хрипло произнёс:
– А как же ваш муж?
Она моргнула длинными ресницами и повела головой, демонстративно изучая окрестности.
– Мой муж? А где вы видите моего мужа, герцог?
Следуя