– Как тебя зовут? Как зовут? – шептал он на ухо раненому.
Крепыш простонал, как-то вытянулся и замер… с той же невинной улыбкой на лице. Никакого документа не нашел Малхаз в его карманах…
Так и погиб безымянно этот защитник, как и тысячи других, на чьих трупах, как на постаменте, потом потомки вознесут памятник некоему генералу, который в данный момент думал о своих сыновьях, что учатся в далеком, спокойном зарубежье. И коллеги Шамсадова, историки, не вспомнят крепыша, упорно будут восхвалять генерала, выправлять до идеала его генеалогию, а потомков назовут святыми, будут им вечно поклоняться и при этом твердить – нет и не было среди чеченцев ни князей, ни рабов, все мы вечно равны…
…В сумерках, от бессилия еле преодолевая еще неглубокий след, окровавленный своей и чужой кровью, почему-то вновь страстно захотевший жить – Шамсадов Малхаз, опираясь на автомат, наугад уходил с поля боя, и в снежном тумане в упор столкнулся с высоченным пехотинцем. От удара в челюсть Малхаз аж взлетел, тяжело плюхнулся. Пехотинец потянул его за галстук, усадил на снегу.
– А ты, жалкий интеллигентишка, что тут делаешь? Тоже защитник? – сжал он хилую шею, прямо перед носом Шамсадова завис раскаленный, дышащий смертью ствол. – Это зачем ты напялил? – небрежно играл он галстуком, – чтобы легче придушить?.. Кто по специальности?.. Кто? Учитель истории. Хм… ну ладно, учитель… живи, может, правдивую историю расскажешь.
Потрясенный, обессиленный Малхаз еще долго лежал под густо валившим снегом, с окоченелостью он чувствовал какое-то забытье и блаженство, и может, так бы и заснул навсегда, да горячее дыхание и вонь мертвечины привели его в реальность, он раскрыл глаза: перед ним четвероногий хищник. От его движения зверь отскочил. «Тот ли это символ свободы, что я рисовал?» – подумал учитель истории, и следом: «С волками жить – по-волчьи выть». Он тяжело встал, вернулся на поле боя, нашел пистолет, финку и еще зачем-то взял бинокль.
Ночью, мимо уже покинутого президентского дворца, он, хоронясь, уходил из города. У площади «Минутка» перед рассветом встретил регулярную армию свободной республики. Его земляки не унывают, униформа даже не запачкана, есть все, в том числе техника и рации. Малхаз пожелал к ним присоединиться.
– А ну пошел отсюда! Тоже – защитник! – обсмеяли его, а когда учитель истории возмутился и потянулся к пистолету, его обезоружили, слегка побили, дали пинка, потом возвратились, отдали бинокль. – На, будешь издали смотреть, как мы воюем… А галстук в одно место засунь. Ха-ха-ха!
Завизжала техника, элитные защитники умчались, а Малхаз тронулся к окраине, в сторону Аргунского ущелья. Но никуда не пройти, все простреливается.
Еще день Малхаз отлежался в полуразрушенном доме, а ночью вновь попытался выйти, бесполезно, город в плотном кольце. И все-таки садами, лесами, через болота он добрался до трассы Ростов – Баку, попытался в нескольких местах перейти – попал под шквальный