Впрочем, это можно было сказать о любой римской девушке.
– Безусловно, императрица, он в высшей степени достойный молодой человек, – согласилась Кальпурния.
«Он само совершенство, – едва не бросила ей Плотина, – а твоя падчерица должна стоять на коленях, умоляя богов ниспослать ей такого мужа». Вслух же она сказала иное:
– Ты могла бы замолвить за него слово. Думаю, это подтолкнуло бы ее к принятию решения.
– Ну, Сабина девушка решительная. – Кальпурния остановилась, чтобы отдать распоряжения двум молоденьким рабыням. Те отвесили поклон и бросились разносить чистые чаши и подносы с фруктами.
– В таком случае, путь с ней поговорит твой муж, – Плотина доверительно взяла Кальпурнию под руку. – Думаю, это будет несложно. Ведь ни для кого в Риме не секрет, что при желании ты можешь вить из него веревки.
– Боюсь, я плохо понимаю, о чем ты, – спокойно отозвалась Кальпурния.
– Все очень просто. От тебя требуется лишь одно – повлиять на мужа. Убедить Марка, что его дочери требуется крепкая отцовская рука.
– Честное слово, императрица, я даже не представляю, как можно заставить Марка что-либо сделать. Скажу честно, я бы не хотела даже пробовать.
Нет, конечно, закатывать глаза – это дурные манеры, но Плотина едва сдержалась. Неужели эта курица не знает, как следует играть в такие игры? Пусть мужчины громко хохочут на пирах, произносят напыщенные речи, пребывают в заблуждении, что законы пишут они и только они. Женщины тем временем скромно стоят в сторонке, позволяя мужьям купаться в лучах славы и всячески выказывая им уважение, как то подобает женам. Но был у женщин долг иного рода: сделать так, чтобы от всей этой мужской показухи была какая-то польза, чтобы принимаемые мужчинами решения были во благо их женам. Неужели нужно объяснять такие вещи?
Наверно, кое-кому нужно.
– Мне, право, жаль, императрица, что Сабина так долго тянет с принятием решения, – произнесла Кальпурния как можно учтивее. – Но ее отец не склонен подталкивать ее, не стану этого делать и я. Прими мои глубочайшие извинения, но, кажется, меня зовет кухарка, которой требуется мой совет. Надеюсь, она не спалила до углей улиток.
С этими словами Кальпурния направилась сквозь толпу гостей. Плотина же осталась стоять рядом с увитой плющом статуей Пана, сжимая в руке кубок с ячменной водой. Нет, зря она завела этот разговор с женой Марка Норбана. Судя по всему, эта женщина – недалекая умом наседка. Плотина помассировала висок. Головная боль подкрадывалась все ближе. Что-то подсказывало Плотине, что ее ждет мучительный приступ, какой неизменно случался с ней, когда кто-то смел ей дерзить. Знай эти люди, как ей больно, они никогда бы не посмели ей перечить.
– Сабина! – радостно воскликнул Траян, когда в атрий шагнула завернутая в серебристую ткань фигура. – Моя маленькая Сабина,