Тот, кого мой приятель назвал Гогой, громко рассмеялся и хлопнул ладонями по своим обнажённым бедрам.
– Не скажи, – его голос искрился неразделяемым мною весельем. – А по-моему, это уморительно.
– А по-моему, ты дебил, – Соратник хмуро проследил за тем, как я пячусь к таким же, как я, перепуганным и озадаченным одиночкам. – Ёлка, ты всё не так поняла…
– Действительно, – проворчала я. – Как такая мысль мне вообще могла в голову прийти?..
Мальчишка шагнул в мою сторону, но я, выставив вперёд руку, предупредила:
– Не смей подходить, а то я… я… знаешь, что?
На жутком лице дикого человека расцвела заинтересованная улыбка, а я испугалась. Потому что никак не могла придумать, что я смогу сделать, если Соратник откажется выполнить моё требование.
– Ладно, – Соратник поднял руки вверх. – Я клянусь тебе, что…
Именно этот момент Птица выбрала для того, чтобы прийти в себя и открыть глаза. И конечно же, первым, кого она увидела, был дикарь. Не стоит и говорить о том, что реакция девчонки на этого странного человека мало отличалась от моей.
– Гога! – Соратник схватился за голову.
Примерно полчаса спустя мы сидели в маленькой комнате и слушали, как за стеной с кем-то спорит Соратник. То есть, конечно, все слушали, как Соратник орет на кого-то, а этот кто-то отвечает не менее темпераментно и для кого-то непонятно. И ключевыми здесь являются слова «для кого-то». Не для меня. Я с ужасом для себя осознала, что понимаю почти каждое чертово слово в этом гортанном музыкальном языке.
– Вы – ненормальные! – проговорил Соратник после того, как проводил меня в эту комнату. В очередной раз попытавшись наладить контакт, говоря, что всё не так, как кажется.
И вслед за этим сразу послышался звук удара, после которого кто-то проворчал:
– Совсем там от рук отбился. Ты как с отцом разговариваешь?
С отцом. Если я и раньше не хотела верить Соратнику, то после этих слов он раз и навсегда перешёл для меня в категорию предателей.
– Я? – Соратник задохнулся от возмущения. – Я отбился от рук? Батя, да это Витька же дядин Колин…
– Молчать! – рявкнул кто-то третий, и «батя» пробор мотал:
– Что сразу молчать-то? Я не прав?
– Семейные проблемы обсудим потом. Тимка, сядь и не мельтеши.
Тимка, который Тимур Соратник, либо сел, либо успокоился каким-то другим способом. И теперь его голос хоть и клокотал от ярости, но от его звучания, по крайней мере, не закладывало уши.
– Почему нарушили договоренность? – спросил в соседней комнате мой бывший приятель у своего невидимого родственника. – Решили же, что раньше Новокопска не стоит соваться, там свидетелей больше.
– Потому, – ворчливо ответили Соратнику. – С тобой забыли посоветоваться, сопляк.
Послышался звук ещё одного удара, и тот, который «батя», искренне возмутился:
– Да за что?
– А нечего мужика сопляком называть.
Минута