Меня переполняла обида и слепая ярость. Я спрыгнул с кровати, вырвал у нее из рук ремень и вытолкал ее из комнаты. Она сопротивлялась, кричала на меня, грозила выгнать из дому. Но мне было плевать. Я буквально вышвырнул ее из комнаты и запер дверь. Мне хотелось расплакаться и в то же время разнести свою комнату. Но ни того, ни другого я делать не стал. Из-за двери послышались тихие всхлипы, потом она зарыдала, причитая: “Вырастила чудовище… неблагодарный… не любит…”.
Не знаю, сколько еще она сидела в коридоре. Я сразу же забрался в кровать и накрылся с головой одеялом, чтобы ничего не слышать и не видеть. Уснул почти сразу. Бездомные нас все-таки сцапали и отоварили по полной. Ребят убили, а я бежал не быстрее улитки, так что меня нагнали, и пришлось с ними драться. Желтая курточка достал нож, осклабился, и только тогда я проснулся.
Глава шестая
Я вскочил с кровати, увидев на часах без десяти восемь. Будильника я не слышал. А мать, если и будила меня (в чем я сильно сомневаюсь после вчерашнего), то я, скорее всего, пообещал встать через пять минут и проспал целых сорок.
На завтрак времени не оставалось. Ни на что не оставалось. Я оделся по дороге в ванную. Почистил на скорую руку зубы – необязательная процедура, но я, кажется, все-таки влюбился в одну девчонку с класса, поэтому должен быть готов ко всему. Посмотрелся в зеркало, задумался на секунду, какого черта так переживаю из-за опоздания в школу. Решил обязательно поразмышлять над этим как-нибудь потом.
Прилипала, видимо, тоже проспал, потому что на углу его не было. Что ж, я пожал плечами и побежал в школу.
В класс я влетел перед учителем. Прилипала сидел за партой весь красный и вспотевший, обмахивался тетрадью.
– Ты чем это занимался? – спросил я, когда мы поприветствовали учителя, и он разрешил нам сесть.
– Ай, потом, – отмахнулся он.
Минуты тянулись мучительно долго. Я давно не слушал болтовню историка. Мое внимание привлекала первая парта у окна. Она внимательно слушала учителя, изредка отбрасывала, непослушные волосы с плеч. Никогда не переваривал рыжих, должен признаться. В том числе и парней. Нервные они, что не скажи – сразу грубят, норовят побыстрее отделаться от тебя. Наверное, в них генетически заложено ожидать насмешек и издевок от каждого встречного. В школьные годы уж точно. Вероятнее всего, я и влюбился в нее из жалости. Смотришь иной раз, как она хмурит брови, сыпет колкостями в ответ, сидит потом, дуется, накручивает на палец темные локоны. Ну и как тут не влюбиться?
Интереснейшие факты о скульптуре и живописи восемнадцатого века были прерваны нашей классной. Она скромненько зашла, тихонько постучавшись, сделала небольшое объявление, точнее напоминание: кто-то умер из учителей, поэтому последнего урока не будет. Весь класс разом радостно загудел. Историк шикнул, призывая к тишине и благоразумию, но прозвенел звонок на перемену, и всем стало плевать.
Больше половины парней вышли в коридор. Девчонки сидели на местах, готовясь к следующему уроку.
– Соскучился? – Я думал, обращаются