20 августа/2 сентября.
Алек возвратился из Могилева, привез с собой Дмитрия Павловича, возможно, еще что-то можно сделать. Мы прогулялись немного в саду, затем пришли мальчики, рассказывали о своих впечатлениях от Николаши[67], как опасно трогать его, все ему так сильно доверяют. Оставались до чая. Убийственная ситуация.
21 августа/3 сентября.
Приняла только Мейендорфа от Красного Креста. Теперь мы также оставили Гродно. Все очень печально. Чувствую себя очень угнетенной. К обеду пришел Ники с женой. Она была у меня впервые после годичного перерыва. Я еще раз попросила Ники сохранить Верховного, к сожалению, наверное, без всякой пользы. Она была в прекрасном, приподнятом настроении, непонятном для меня. Потом я попрощалась с ним, он уезжает завтра. Мы ели вчетвером с ними и Ксенией.
23 августа/5 сентября.
К обеду пришел также Комаров, который рассказал, что Орлов смещен, настоящее сумасшествие! Такой верный, преданный ему друг. Невероятно, они принимают и отсылают прочь.
24 августа/6 сентября.
Бенкендорф пришел в 12 часов, оставался до обеда. Находится в отчаянии от всего происходящего, как и я[68]. Непостижимо быть такой властолюбивой; замечательный Орлов также отослан – он ей мешал. Безумие – изолировать себя и заставить отправить прочь действительно преданных людей. После обеда я прошлась немного в саду, не очень приятно. Андре пришел в 4 часа, говорил также обо всем, оставался до чая, Соня [Джамбакуриан-Орбелиани] тоже пришла, выглядела ужасно плохо. Апракс[ина] появилась к ужину. Получила телеграмму от А[лики] о том, что произошли изменения. Николаша оставил Верховное командование. Господи, благослови нас!
27 августа/9 сентября.
Даки и Кирилл пришли к обеду. Они много рассказывали о больших переменах, и Кирилл считает, что это к счастью.
28 августа/10 сентября.
Приняла Мейендорфа, видела замечательного Орлова, которого уже, к сожалению, нет рядом с Ники, очень жаль, на редкость преданный и надежный человек; я так радовалась, когда он был рядом с Ники. Он был очень трогателен, все воспринимает правильно и прекрасно, хотя и глубоко задет тем, как он был отстранен без каких-либо объяснений, но это было не его желание, а ее неправильное восприятие всего. Я видела также Ф. Ливена, который был в плену, выглядел плохо, истощен. Видела двух датских господ, Мейера и Мууса, которые с тремя германскими дамами должны были осматривать германских военнопленных в Сибири. Дрексель пришел к обеду.
2/15 сентября.
Мы приехали в клинику Елены, чтобы увидеть только что прибывших несчастных инвалидов.