кожей, вертя в руках связку ключей. А вдруг всё нормально? Ну, мало ли что. Парень элементарно напился, спит, не слышит звонков, с ним такое и раньше случалось. С чего терзаться ледяным ужасом? Нет. У него предчувствие. Два случая за одну неделю, теперь и этот не берёт телефон. Сотовый Милли, часто ночевавшей у него, тоже молчит. Совпадения исключены. Ключ со скрежетом повернулся в замке. Хозяин квартиры предоставил ему возможность посещать своё жилище недавно, всего месяц назад. Словно что-то предвидел. Вложил в руку звякнувшую связку: «Доступ есть у Милли… Мало ли, ты не сможешь нам дозвониться, тогда срочно приезжай… Чувствую, понадобится». Он тогда посмеялся. Похоже, у всех интуиция, лишь он не может ощутить масштаб катастрофы. Человек осторожно открыл дверь. Встал на пороге. И c первой же секунды сразу понял… Кровь была везде. Он инстинктивно прижал пальцы ко рту. Запах освежёванного животного. Палёной кожи. Ядовитого дыма. Дерьма. Обои красного цвета, со стекающими загустевшими каплями. Обломки мебели. Тлеющее пианино в мелких алых угольках. Битое стекло, разлетевшееся по комнате. Тела обоих мертвецов истерзаны, груди вскрыты, как ножом мясника – наружу торчат рёбра, словно растопыренные огромные пальцы. Похоже, мужчина и женщина перед смертью сплелись на полу телами, стиснув боевую гранату животами, и, выдернув чеку, вместе отсчитывали секунды до взрыва. Куски человеческого мяса смешались с чешским хрусталём из серванта. Лицо мужчины превратилось в кровавую маску, – лишь одинокий, чудом уцелевший голубой глаз смотрел из
багрового месива содранной кожи и костей черепа. Голова женщины отсутствовала – как, впрочем, и верхняя часть тела, оплавленная блузка впечаталась в плоть. Опоздал. Ничем не поможешь. Разве только труповозку вызвать.
Он автоматически, словно робот, проследовал на кухню.
Полез в холодильник. Тут же обругал себя матом. Откуда привычка? Ночной дожор – видишь белый полированный ящик, сразу заглядываешь внутрь, как зомби. Но и останавливаться не стал. Что там внутри? Ага, виски… У них это болезнь, последние годы вся группа страшно пьёт, держатся только на вискаре, как машины на бензине. Фигня, «Баллантайнс», но ладно… Вытащил из мойки стакан, налил на два пальца… Подумал и добавил до краёв. Большой глоток. Отлично, хоть руки перестанут трястись. Нет, не от нервов или страха. От ярости. Третий случай подряд! Вовсе уже не совпадение и не эпидемия вируса сумасшествия. Это, как ни прискорбно, его персональный «косяк» – придётся признать, что предупреждения были не бредом друзей, сходящих с ума от галлюцинаций. Именно поэтому группа за короткое время потеряла четверых… А если всё продолжится, погибнут и остальные. Где гарантия, что следующей жертвой не станет он? Нужно срочно, прямо сейчас собрать уцелевших и совместно выработать стратегию сопротивления. Он тоскливо посмотрел на почти опустевший стакан, взболтал содержимое на донышке, поднял на уровень глаз. Но отчего начались самоубийства? Почему пришествие вызывает панический ужас,
