По залу пронесся одобрительный шепот. Собрание, видимое, увлечено было словами оратора. Председатель приготовился поставить на голосование проект, когда в ответ на его вопросительный взгляд внезапно заговорил барон Ротенбург.
Глубокий старик-банкир с места не поднялся. Преклонные лета или нежелание «ораторствовать» объясняли и извиняли это исключение, на которое, впрочем, никто не обратил внимания, кроме двух делегатов России – графа Вреде и банкира Гольдмана, – обменявшихся многозначительным взглядом.
– Если бы речь шла о возобновлении настоящего храма Соломона, – медленно и негромко начал старик, – то я отдал бы все мое состояние до последнего рубля, отдал бы последние дни моей жизни ради достижения столь славной цели. Но, увы, священные стены Сиона лежат в развалинах и, к стыду народа израильского, никто даже не пытается восстановить их в Иерусалиме.
– Достопочтенному барону Ротенбургу известно, какие непреодолимые затруднения мешают осуществлению плана, горячо желаемого всеми нами, – начал было председатель, но старый фанатик не дал ему докончить:
– Мы не в общем заседании масонской ложи, перед членами первых посвящений, барон Джевид. Мы среди правителей народа еврейского и потому обманывать нам друг друга нечего. Мы все прекрасно знаем, что непреодолимых затруднений для еврейского влияния в настоящее время не существует, особенно в Турции, где все продажно, а следовательно, подвластно нам, и где масонство уже подготовляет переворот, который делает магометанское государство нашим рабом. Если бы мы, евреи, серьезно захотели восстановить настоящий храм Соломона в Иерусалиме, то никому из гоимов не удалось бы помешать нам! Но мы сами боимся подобной попытки. В нас самих иссякла вера в обещания пророков и мы боимся, чтобы слова вечного врага нашего, Иешуа Ганоцри не сбылись, чтобы вновь воздвигаемые стены не раздавили бы нас по Его повелению… До того дошли мы, евреи, что стали верить пророчествам казненного предками нашими, стали бояться Его гнева… А вы говорите о могуществе вашей «Алит». Что значит могущество внешнее, материальное, в сравнении с внутренней, духовной трусостью, что значит наше золото перед разложением душ наших?..
Гробовое молчание ответило на слова старого фанатика. Поняли ли присутствующие их роковое значение? Сжались ли их преступные сердца мрачным предчувствием? Как знать!..
Но тяжелое молчание прервано было председателем, холодный и резкий голос которого точно разрушил